Владимир Маканин. Две сестры и Кандинский. Эксмо, 2011

В издательстве «Эксмо» вышел новый роман Владимира Маканина — прозаика, которого называют «современным классиком», лауреата премии «Большая книга» 2008 года.

Своим новым романом Маканин подводит своеобразную черту под десятилетием, из которого выросла современная Россия, говорят издатели. Продолжая тему, поднятую ещё в романе «Андеграунд или герой нашего времени», Маканин отстраненно констатирует: героев у этого времени — нет. Исчезло советское силовое поле, а вместе с ним погасли и герои подполья. Холодный и бесстрастный, как скальпель, авторский взгляд на 90-е взламывает повседневность и растворяется в пустоте.

«Казалось, в рисунке  Кандинского наша цензура соскребла сабли, завитки  и кружки, оставив лишь водяные знаки  их  присутствия. Намеки  в  пустоте  мира —  тоже абстракт. <…>  У Кандинского на примете всегда была вот  эта  пустая,  выданная  случайным чудом  квартирка. Комната  20-х годов.  Как  заготовка. Видок  на будущее: можешь малевать на любой из четырех голых стен — в любую сторону  подаренной тебе  пустоты». Это цитата из романа «Андеграунд или герой нашего времени», где в числе прочих героев фигурирует стукач по кличке Чубик, прибившийся к группе андеграундных художников и отстаивающий собственный взгляд на творчество Кандинского.

В новом романе упомянутые «намеки» сгущаются: фамилия знакового авангардиста вынесена в заголовок, а под обложкой представлено уже три поколения стукачей: матерый профессионал-гэбист Батя, молодой политик Артем Константа и совсем юный стукачок – почти юродивый заика Коля Угрюмцев. Все они встречаются под крышей подвальной студии «Кандинский», которой владеют сестры Инна и Ольга, по иронии сюжета – незамужние дочери советского диссидента, которым омерзителен «даже малый оттенок стукачества». В романе фигурируют гротескные, обобщенные персонажи: журналист Смишный, Босс, Стратег, команда Своих, Художник и другие. Частые аллюзии на классиков — Достоевского, Гоголя, Чехова – лишь подчеркивают условность происходящего.

Текст романа «Две сестры и Кандинский» очень театрален: его основу составляют диалоги, круг действующих лиц ограничен, сюжет разворачивается в двух помещениях, а присутствие автора едва угадывается за чередой отстраненных ремарок. Сестры тщетно пытаются обустроить свою личную жизнь – не из кого выбрать. Напряженная драматургия повествования внезапно обрывается многоточием, оставляя активное действие без видимого результата. Видимо, придется подождать, пока семена новой эпохи принесут собственные плоды.