Вокзал не для всех (кто такая Чайна?)

 «Я думаю, что лучшая фэнтэзи говорит о неприятии утешения»

Чайна Мьевиль

* * *

Однажды случилось страшное. Я вдруг поняла, что читать больше нечего, нет новых оригинальных авторов. «Дочь железного дракона» Майкла Суэнвика я знала практически наизусть, три томика Тима Пауэрса были зачитаны до дыр. И вот однажды на каком-то форуме, в ряду помянутых авторов промелькнуло странное имя.

Чайна Мьевиль.

«Кто такая эта Чайна?» — подумала я. И немедленно был обманута.

Мьевиль оказался бритым налысо хитрющим британцем – автором невероятной силы и мощи, удивительным фантазером нового века. Позже он обманет меня еще не раз. Да и многих читателей тоже. И мы с нетерпением будем ждать очередного обмана.

Любимый город может спать спокойно.

Это точно не про Нью-Кробюзон. Город, образованный реальностью и фантазией, стоящий на пересечении двух огромных рек, словно на грани сна и яви. Гигантский мегаполис, отравленный промышленностью, коррупцией и обществом. Здесь люди живут бок о бок с чудовищами, мутантами и киборгами, а жителям по ночам снятся кошмары, которые убивают.

Атмосфера зашкаливает. Она обволакивает с первой же интерлюдии от лица гаруды и с каждой страницей продолжает стремительно сгущаться и повышать свой градус. Темная, мрачная, душная, словно городской смог. Удачно совмещая элементы различных направлений, Мьевиль наполняет роман лучшим от хоррора, фэнтези, научной фантастики, сюрреализма. Читать уже стоит хотя бы для того, чтобы узнать, что автор придумает на следующей странице.

Фантазия писателя не знает границ, но на одной фантазии далеко не уедешь. К счастью, с литературной составляющей здесь все обстоит наилучшим образом. Язык Мьевиля по фантастичности, образности и проникновенности может сравниться лишь с художественной частью книги. При всем вышесказанном, Вокзал потерянных снов человечен. Человек, его отношения, взаимодействие с миром и себе подобными, вся эта система выписана убедительно и интересно и занимает в романе далеко не последнее место. Что делает нас такими, какие мы есть? Такие ли мы, какими мним себя от рождения? Что меняет нас, что наполняет, а что опустошает и уродует, переделывает, опускает на дно? Темы одиночества, обреченности в огромном мире, жестокости и механизмов существования здесь находят свое место. Как и сплав научных и политических теорий для отдельно взятой модели общества, такой гротескно-фантастичной, но такой похожей на наш социум, со всей его грязью, пороками и безысходностью. Как и сильнейшие мотивы урбанизации и цивилизации.

Сюжет силен и крепок. Неторопливая, размеренная завязка постепенно превращается в напряженный триллер, поначалу совершенно разрозненные ниточки повествования постепенно сплетаются, и к середине история превращается в лавинообразный поток, неумолимо стремящийся к финалу.

Мьевиль — это писатель-событие, писатель-сполох. Человек, отковывающий не молотом, но пером литературные приёмы, создающий принципиально новые тексты. Они приметны, как звёзды при рождении, и спустя десятилетия обречены костенеть штампами в творчестве эпигонов.

Мьевиль создал город Нью-Кробюзон, основное место действия его романов. Это местами гротескный, а местами чеканный, местами гомерически-смешной, а местами отвратительный Город-Государство, многокилометровый железобетонный муравейник, где можно выйти из дома и потеряться, лишиться всего и обрести все. Здесь палитру людской толпы веками пятнают нечеловеческие расы — от принципиально-близких людям кактов и жукоголовых хепри до бога-паука Ткача, непостижимого чудовища-эстета. Все компоненты такой общности:  гетто, неизбежный расизм, социальное расслоение и порождённая оным преступность — всё это Мьевилем показано.

Первые страницы книги — вначале некий невнятный поток сознания с оттенком высокопарности, тут же некий запредельный натурализм — через несколько страниц  это тает и не зашкаливает более ни разу. Может, это такой тест автора на отсев слабых духом? Майкл Суэнвик писал когда-то свое знаменитое: «трудные книги сами себя защищают — слабые читатели сдадутся на полпути, зато вдумчивые и серьезные будут потом вознаграждены сполна». Истинная правда. Вот типичный отрицательный отзыв на эту книгу Вокзал потерянных снов:

«Никогда мне еще не были настолько чужды мысли, чувства автора и его герои. Книга читалась неимоверно медленно, я постоянно смотрела — ну сколько там страниц еще осталось. Дочитала книгу до конца только для того, чтобы точно решить для себя, что к творчеству данного автора не буду больше обращаться никогд»а.

Хотелось бы привести любопытную цитату из интервью Мьевиля: «…Я всего лишь хотел сеттинг, который я мог бы использовать как вместилище всякой всячины, в которое мог бы бросить все, что мной придумано… Нью-Кробюзон не был спланирован, он сгустился из беспорядка в моей голове». И действительно, роман чрезвычайно насыщен всевозможными идеями. Сумрачный, безнадежно больной город в фэнтэзийной окантовке — это только одна из них, пусть и основополагающая. Из беспорядка в авторской голове смешалась удивительная субстанция, в которой нашлось место магии, науке и квазинауке, технике, эзотерике, новым невиданным расам. Человек с крабьей клешней вместо руки — это еще самый безобидный пример. При чтении «Вокзала…» содрогнется даже видавший виды поклонник хоррора.

От начала и почти до конца автор бесперебойно плодит новые сущности, не давая угаснуть алчному огню читательского интереса. Искусственный разум, параллельные измерения, магическая радиация; экстрасенсы, гигантские пауки, демоны… Не всё описывается в подробностях, но и пары фраз Мьевилю достаточно, чтобы разжечь любопытство. Он взывает к воображению, к старым детским вопросам вроде «А что было бы, если бы у человека вместо руки был пистолет?» или «Кто победит: гигантский паук или робот?». Раньше ответы можно было найти разве что в своих снах, теперь же можно обратиться к услужливым фантазиям Чайны. Он словно фокусник, достающий из своей шляпы все новых и новых кроликов. И очевидно, что запаса этих «кроликов» ему хватит еще на много книг вперед.

Однако Мьевиль не только выдумщик, но еще и умелый стилизатор. В чужих руках весь богатый паноптикум фантазий мог бы зачахнуть, у Чайны же он расцветает, будучи облеченным в изысканные словоформы. Нестандартные идеи и подаются нестандартно, не в банальных формулировках, а в избыточно-подробных, изощренных, пространных и оригинальных словоизлияниях. Автор крайне изобретателен в описании грязи и болезней большого города. Его неиссякаемый словарный запас кишит свежими метафорами, позволяющими найти наименование даже для еле заметных токов в окружающем пространстве, вырисовать мельчайшие оттенки черного на полотне, достойном Босха. На каждой странице пыль, гул, слякоть, ветхость, вонь, гниль… Мьевиль беспрестанно сгущает краски, методично создавая атмосферу старого города, где каждый сантиметр пропитан пороками, равнодушием и дряхлостью. С непривычки можно просто захлебнуться в этом вязком зловещем вареве. И все же его блестящий стиль и слог заслуживает только высшей оценки.

Автор безжалостен к своим подопечным, он словно отстраненно наблюдает за возней жуков в стеклянной банке, с холодным любопытством гадая, кто победит. Лишь к финалу в тоне Чайны появляются грустные нотки с примесью безнадежности. Вообще, развязка оставляет тягостно-меланхоличное послевкусие, совершенно особенное, не похожее ни на какие другие литературные переживания. «Я думаю, что лучшая фэнтэзи говорит о неприятии утешения», — сказал Мьевиль в одном из интервью. И действительно, утешения в Вокзале потерянных снов не найти. Скорее уж он способен вогнать в легкую депрессию. Да, формально герои выиграли свою маленькую войну, но какой ценой! Мьевиль беспощадно изувечил их. И физически, и морально. В итоге не знаешь — радоваться за них или оплакивать. Мне еще не доводилось читать финалов сильнее, эмоциональнее и многозначительнее. Этот роман стал для меня не просто глотком свежего воздуха, а настоящим открытием. Такого я еще не читывала и именно такую книгу отчаянно жаждала прочесть вот уже не один год (а может и всё время моего увлечения фантастической литературой).

Я от всего сердца приношу благодарность переводчикам — Ольге Акимовой и Геннадию Корчагину за потрясающую работу над потрясающим, но очень сложным текстом. И редкий случай — когда искажённое название вышло лучше оригинала. «Вокзал Потерянных Снов» — вместо «Вокзала на Затерянной Улице» в оригинале, даёт заголовку неоднозначность, присущую роману. Прочитав роман, еще раз прочтите отечественный заголовок. Куда исчезали сны, которые теряли жители Нью-Кробюзона? Утробы чудовищ стали для них последним пристанищем, вокзалом потерянных снов. Этот тот подтекст, который оригинальное название увы, не отражает. Ещё раз спасибо за такую ироничную игру с читателем.