Детская литература: эпоха нового викторианства?

дети всегда читают, обходя запреты!..

Елена Соковенина

Недавно библиотечные работники, критики и детские писатели обсуждали Закон о защите детей от вредной информации, как вдруг кто-то пошутил: “У нас сейчас какое-то новое викторианство”.

Именно викторианская эпоха с ее изобилием лицемерных правил — своеобразное зеркало, отражающее именно наше время. Дети смеются. Смеются над нами, взрослыми, играющими в глупые игры.

Защита от вредной информации? Современный школьник — даже самый отпетый балбес в классе — обычно опытный интернет-пользователь, который в состоянии добыть любую нужную информацию, было бы желание. “Защита”, вызвавшая дружный хохот — не что иное, как демонстрация бессилия взрослого общества.

— Защитниками” выступают не только чиновники, но и родители, — комментирует Мария Порядина, критик, старший научный сотрудник Российской книжной палаты, член совета экспертов конкурса “Книгуру”, – Если в вопросе об информации и есть проблема, то она в одном: родители слишком редко общаются с детьми. Не имеют представления, что за человек их ребенок. Вот это действительно проблема.

Николай Назаркин, детский писатель, библиотерапевт:

— Современное общество стремится стать как можно более однородным, без кластерных включений, типа клана, общины, семьи. Чтобы “всем было легче” оно стремится напрямую контролировать каждого человека. Все большее количество классических “внутрисемейных” вопросов больше не относятся исключительно к компетенции родителей. С чего бы в вопросе чтения что-то было по-другому?

Светлана Мицул, библиотекарь:

— Английские газеты, комментируя речь королевы на открытии парламента, с досадой отметили, что она никак не коснулась нового закона о надзоре за Интернетом. А между тем, касаться его надо: проблематика актуальна для всего мира, для всех нас.

Конечно, с точки зрения чиновников, удобнее всего сделать мощный акцент на выработку неких “единых стандартов”. Однако такой подход сделает нечастным самого человека. Как ни верти, получается ерунда: не может быть ни развитым, ни успешным общество, если человек в нем несчастен.

— В каком-то смысле, сейчас у нас “новое викторианство”, — размышляет Николай Назаркин, — в ребенке видят прежде всего “маленького взрослого”, “полезного члена общества”.

***

Посмотрим, что пользуется популярностью среди самих детей. “Да там и смотреть нечего! — хором скажут все: и родители, и издатели, и даже сами защитники. — Фантастика, что же еще!”

Именно так. Но здесь опять есть связь с викторианской эпохой.

Именно в жанре современной фантастики появилось  требующее отдельного внимания ответвление. Это — стимпанк.

Стимпа́нк (или паропа́нк) — направление научной фантастики, моделирующее цивилизацию, в совершенстве освоившую механику и технологии паровых машин. Как правило, стимпанк подразумевает альтернативный вариант развития человечества с выраженной общей стилизацией под эпоху викторианской Англии (вторая половина XIX века) и эпоху раннего капитализма с характерным городским пейзажем и контрастным социальным расслоением.

Да, это было удивительное время. Невероятная скорость развития науки и техники. Фантастическое количество изобретений. Масса новых гаджетов, вызывающих ужас у людей солидных и восторг у молодежи. Разгул рекламы. Шарлатаны, авантюристы и жулики всех мастей. Хаос на рынке и драка “акул капитализма” за самые выгодные его куски. Эдисон, Форд, монополизация: заменим фамилии — и что мы увидим? Правильно, наши новости. Там же, тогда же — запретительные законы, один за другим. И говорили они о том же: разгул, разврат и кто во что горазд! “Спасите детство!” Одним из последних, был, кстати, закон о поцелуях и прочих демонстраций эротики в кино.

Неправда ли, нам это что-то напоминает?

Очередной виток спирали истории завершен, и мы с вами стоим опять у порога новой жизни. Нам предстоит следующий оборот — в котором все начнется сначала, но уже с накопленным опытом и знаниями.

Обратите внимание на “-панк”: слово, обозначающее упадок и безнадежность. Первая часть слова “стимпанк” уносит нас в эпоху пара. Вторая говорит: “Вот если бы…”

стилизованный викторианский вагон к 150-летию лондонского метро

История, однако, не знает сослагательного наклонения. Она — то, что есть, и другой реальности у нас с вами не будет.

Сравнивая условные «старую» и «новую» жизнь, подросток учится оценивать собственную реальность. Понимать, что время не выбирают и только от нас зависит, будет ли наша жизнь интересной. Приходит к тому, что важно и нужно всегда: к мыслям о том, что и непривлекательная реальность может оказаться интересной. Причем, как ни парадоксально, именно за счет своей непривлекательности. Именно тогда, когда жизнь страшна и уныла, становится ясно, что здравый смысл и горячее сердце способны справиться с чем угодно.

— Причем же тут стимпанк? — спросит удивленный читатель. — Мы ведь говорили о запретах?

При том, что именно этот жанр является промежуточным между фантастикой и реализмом. Стимпанк — в своем роде сигнал: “Ищем нормальной реальности. Ваши дети”.

Мария Порядина:

— По моим наблюдениям, фантастика с попаданцами сейчас волнует подростков гораздо меньше, чем «детский детектив» и «роман для девочек» (в которых как раз имитируется «реализм»: все по-настоящему, все про нас).»Хочу читать про нас, про свою жизнь, про таких, как я«. “Гарри Поттером” дети уже отстрадали; да и там многие видели в первую очередь не магию, а школу и подростковые взаимоотношения.

Интерес к стимпанку (как вообще к жанру ретро) означает еще кое-что. Обращение к прошлому — это умение видеть наше время со стороны. Этого взгляда со стороны нам всем не хватает. Мы так часто ноем и жалуемся, и так редко замечаем, что жизнь — на самом деле — стала лучше, светлее. Человек сейчас сильнее, чем его викторианский предшественник. Помимо темных сторон (которые есть в любом времени), есть и другое. Информация, сплошным потоком обрушившаяся на нас с началом сетевых технологий, постепенно обретает осмысленные очертания. Скорость информации, легкость коммуникаций, взаимовлияние мировых культур, возможность сравнить различные опыты — все это несомненнные преимущества современного читателя (и писателя!).

Вот на какой почве растут новые книги. Хорошие книги.

И это — та светлая сторона, к которой и должна стремиться глобализация. А не к запретам, которые в состоянии разве что изобразить видимость порядка.

Пока чиновники, издатели и родители спорят, от чего нужно или не нужно защищать детей, в детской литературе — вот фокус-то! — выросли новые имена с хорошим, настоящим языком, с интересными сюжетами, умеющие найти нужные слова для трудных тем и яркие образы. Это несмотря на то, что уважаемые защитники детства продолжают гнуть свое: хороших детских писателей в современной России нет! А они есть. Такие имена как Дина Сабитова, Мариам Петросян, Николай Назаркин, Юлия Кузнецова, Ая эН, писательский дуэт Андрея Жвалевского и Евгении Пастернак, Эдуард Веркин уже хорошо знакомы читателям.

Нам нужно работающее, а не формальное средство сберечь детскую душу, воспитать ее и объяснить важные вещи? Так вот же оно. Уже есть, уже с нами. Все, что осталось — поддерживать этот противовес, а не добиваться сомнительной безопасности при помощи запретов.