Айн Рэнд «Подумай дважды». «АСТ», 2011

Читать анонс книги Айн Рэнд «Подумай дважды»

 

Пролог

 

После полудня. Офис Энтони Фэрроу на

студии «Фэрроу филм студиос».

Просторная, богато обставленная комната

в утрированно модернистском стиле,

которая выглядит, как мечта

второсортного дизайнера по интерьеру,

которому дали заказ без финансовых

ограничений.

Входная дверь расположена диагонально в правом углу

сзади. Еще одна маленькая дверь на стене справа. Окно

слева. Большая афиша с Кэй Гондой на стене в центре; на

ней она стоит в полный рост, держа руки на бедрах, — нео-

бычная женщина, высокая, очень стройная, очень блед-

ная; вся ее фигура напряжена, как бы благоговейно и пыл-

ко устремляясь к чему-то, так что афиша создает в комна-

те странную атмосферу — атмосферу, этой комнате не свой-

ственную. На афише четко видная подпись — «Кэй Гонда

в фильме «Запретный восторг».

Занавес открывается, на сцене К л е р П и м о л л е р, С о л

С а л ь з е р и Б и л л М а к Н и т т. Сальзер, сорок лет, низкого

роста, коренастый, стоит спиной к комнате и с безнадежным

видом смотрит в окно, нервно и монотонно постукивая паль-

цами по оконному стеклу. Клер Пимоллер, сорок с небольшим

лет, высокая, худая, с гладкой мужской стрижкой и в причуд-

ливом костюме, сидит, откинувшись на стуле, и курит папиро-

су через мундштук. Мак Нитт, который выглядит, как живот-

ное в человеческом обличии и так же держится, скорее лежит,

чем сидит, в мягком кресле, вытянув ноги и ковыряя спичкой

в зубах. Никто не двигается. Никто ничего не говорит. Никто

не смотрит на других. Натянутая, тревожная тишина, преры-

ваемая только стуком по стеклу пальцев Сальзера.

МакНитт (неожиданно взорвавшись). Прекрати, ра-

ди бога!

С а л ь з е р медленно оборачивается на него и медленно отво

рачивается назад к окну, но стучать перестает. Тишина.

К л е р (пожимая плечами). Ну?

Никто не отвечает.

У кого-нибудь есть предложение?

С а л ь з е р (устало). Черт!

К л е р. Не вижу смысла в таком времяпрепровожде-

нии. Может, тогда поговорим хоть о чем-нибудь другом?

М а к Н и т т. Ну, поговори о чем-нибудь другом.

К л е р (с неубедительной веселостью). Я вчера виде-

ла отснятый материал «Любовного гнездышка». Это три-

умф, ну триумф! Вы бы видели Эрика — в той сцене, где

он убивает старика и…

Внезапное резкое движение со стороны остальных.

А, ну да. Прошу прощения. (Тишина. Она, неожидан_

но снова заговорив.) Я вам лучше расскажу про свою но-

вую машину. Она великолепна — такая шикарная! Про-

стая с виду, но хромовое покрытие. Я вчера проехала во-

семьдесят — никаких аварий! Говорят, новый бензин

Сэерса… (Остальные двое невольно шумно выдыхают.

Она, глядя на их напряженные лица.) Да в чем, в конце

концов, дело?

С а л ь з е р. Послушай, Пимоллер, прошу же тебя,

Пиммолер, ради бога, не упоминай его!

К л е р. Что?

М а к Н и т т. Имя!

К л е р. Какое имя?

С а л ь з е р. Сэерса! Ради бога!

Кл е р. А (покорно пожимая плечами), прошу прощения.

Тишина. Макнитт ломает в зубах спичку, выбрасывает ее, бе-

рет коробок, достает другую спичку и продолжает заниматься

своими зубами. Из соседней комнаты слышен мужской голос.

Все поворачиваются к входной двери.

С а л ь з е р (горячо). Это Тони! Он расскажет! Он дол-

жен что-то знать!

Э н т о н и Ф э р р о у открывает дверь, но говорить начинает

еще за сценой, прежде чем войти. Он высокий, среднего воз-

раста, держится с достоинством, хорошо одет, и в нем есть

неприятный лоск.

Ф э р р о у (обращаясь к кому_то в другой комнате).

Попробуйте опять Санту-Барбару. Не кладите трубку,

пока она сама не подойдет.

Входит, закрывает за собой дверь. Трое смотрят на него с не-

терпеливым ожиданием.

Друзья мои, кто-нибудь сегодня видел Кэй Гонду?

Остальные испускают разочарованный стон.

С а л ь з е р. Значит, вот как. Ты тоже. А я думал, ты

что-нибудь знаешь!

Ф э р р о у. Порядок, друзья. Не будем терять головы.

«Фэрроу студиос» от каждого ждет выполнения своих

обязанностей…

С а л ь з е р. Проехали, Тони! Что дальше?

К л е р. Это абсурдно! Ну абсурдно!

Ма к Н и т т. Я всегда ждал от Гонды что-то в этом роде!

Ф э р р о у. Пожалуйста, без паники. Нет повода пани-

ковать. Я позвал вас сюда, чтобы продумать наши дейст-

вия в этой критической ситуации, хладнокровно и спо-

койно и... (Внутренний телефон на его столе резко зво_

нит. Он бросается к нему, его величественное

спокойствие забыто, хватает трубку, взволнованно

кричит.) Да?… Дозвонились? Санта-Барбара?.. Дайте ее

мне!.. Что?! Это со мной мисс Сэерс не будет говорить?!

Ее не может не быть, это отговорки! Вы сказали, что это

Энтони Фэрроу? С Фэрроу Филмс?.. Вы уверены, что

правильно расслышали? Президент «Фэрроу филмс»)…

(Упавшим голосом.) Ясно… Когда мисс Сэерс ушла?.. Это

уловки. Попробуйте еще раз через полчаса… И попро-

буйте еще раз начальнику полиции.

С а л ь з е р (с отчаянием). Я и сам мог бы тебе это ска-

зать! Супруга Сэерса не станет разговаривать. Если от

нее газеты ничего не могут добиться, так мы и подавно.

Фэрроу. Будем последовательны. В кризисной ситу-

ации нельзя быть непоследовательным. Давайте соблю-

дать порядок, спокойствие. Поняли? (Ломает пополам

карандаш, который нервно крутил.) Спокойствие!

С а л ь з е р. Это в такие времена он хочет спокойст-

вия!

Ф э р р о у. Давайте… (Телефон звонит, он бросается к

нему.) Да?.. Отлично! Соедините нас!.. (Очень живо.) Ал-

ло, начальник! Как дела? Я… (Резко.) Что значит, вам не-

чего мне сказать? Это Энтони Фэрроу!.. Ну, обычно это

очень даже имеет значение! Ал… Я хочу сказать, началь-

ник, я должен задать вам только один вопрос, и, думаю,

я имею право получить ответ. В Санта-Барбаре были вы-

двинуты формальные обвинения? (Сквозь зубы.) Очень

хорошо… Спасибо. (Кидает трубку, пытаясь сдержи_

ваться.)

С а л ь з е р (с волнением). Ну?

Ф э р р о у (безнадежно). Он не станет говорить. Никто

не станет говорить. (Опять в телефон.) Мисс Дрэйк?.. Вы

пытались еще раз дозвониться мисс Гонде домой?.. А

всем ее друзьям?.. Я знаю, что у нее нет друзей, все равно

попытайтесь им дозвониться! (Делает движение поло_

жить трубку, потом добавляет.) И найдите, если смо-

жете, Мика Уотса. Если хоть кто-нибудь знает, то это он!

М а к Н и т т. Этот тоже не станет говорить.

Ф э р р о у. И нам следует взять с него пример. Тиши-

на. Поняли? Ти-ши-на. Не отвечайте ни на какие вопро-

сы на съемках или за их пределами. Не упоминайте о се-

годняшних газетах.

С а л ь з е р. Главное, чтоб газеты о нас не упоминали.

Ф э р р о у. Пока они ничего особенного не написали.

Это только сплетни. Пустая болтовня.

К л е р. Но по всему городу! Намеки, шепот, вопросы.

Если бы в этом был хоть какой-то смысл, я бы подумала,

что кто-то специально распустил слухи.

Ф э р р о у. Лично я ни на минуту не верю всему этому.

Однако хочу знать все, что вы можете мне сообщить. Я

так понимаю, никто из вас не видел мисс Гонду со вче-

рашнего дня?

Остальные безнадежно пожимают плечами и качают головами.

С а л ь з е р. Если ее газеты не могут найти, то мы тем

более.

Ф э р р о у. Упоминала ли она при ком-нибудь из вас,

что собиралась вчера вечером поужинать с Грэнтоном

Сэерсом?

К л е р. Да когда она кому-нибудь что-нибудь гово-

рила?

Ф э р р о у. Заметили ли вы что-нибудь необычное в ее

поведении, когда видели ее в последний раз?

К л е р. Я…

М а к Н и т т. Я, я заметил! Тогда мне это показалось

дьявольски смешно. Вчера утром, вот когда это было.

Я подъехал к ее дому у моря, а она там, несется между

скал на моторной лодке. Я думал меня инфаркт хватит,

когда увидел!

С а л ь з е р. Боже мой! Это противоречит контракту!

М а к Н и т т. Что? Чтобы меня хватил инфаркт?

С а л ь з е р. Иди к черту! Гонда водит моторку!

М а к Н и т т. Попробуй запрети ей! Потом забралась

вся мокрая на скалу. Я ей говорю: «Когда-нибудь убьешь-

ся», а она смотрит прямо на меня и отвечает: «Это ниче-

го для меня не изменит. И для остальных тоже».

Ф э р р о у. Так и сказала?

М а к Н и т т. Именно так. «Слушай, — говорю я ей, —

мне наплевать, если ты сломаешь шею, но ты же подхва-

тишь воспаление легких прямо посреди моей следующей

картины». А она смотрит на меня так жутко, как только

умеет, и говорит: «А может быть, не будет больше ника-

кой картины». И пошла прямо в дом, а меня ее прокля-

тый швейцар не пропустил.

Ф э р р о у. Так и сказала? Вчера?

М а к Н и т т. Именно так, потаскуха проклятая! Да

больно надо было ее снимать! Да я…

Телефон звонит.

Ф э р р о у (хватая трубку). Да?.. Кто-о? Какие такие

Голдштейн и Голдштейн? (Взрываясь.) Скажите им, что-

бы шли к черту!.. Постойте! Скажите, мисс Гонда не нуж-

дается ни в каких адвокатах! Скажите, что вы понятия

не имеете, какого лешего они вообразили, что она в них

нуждается! (В ярости швыряет трубку.)

С а л ь з е р. Господи! Зачем мы вообще подписали с

ней контракт! Одна головная боль с первого ее дня на

площадке!

Ф э р р о у. Сол! Ты забываешься! В конце концов! На-

ша главная звезда!

С а л ь з е р. А где мы ее откопали? В водосточной ка-

наве! В водосточной канаве в Вене! И что теперь получа-

ем за нашу заботу? Какую благодарность?

К л е р. Практичности, вот чего ей не хватает! Вы зна-

ете. Никаких возвышенных чувств. Ну никаких! Никако-

го товарищества. Честно говоря, не понимаю, что они

все в ней нашли!

С а л ь з е р. Пять миллионов баксов чистой прибыли

за каждую картину — вот что нашел я!

К л е р. Не знаю, как у нее это получается. Она же со-

вершенно бессердечная. Вчера я ездила к ней после обе-

да обсудить сценарий. И что толку? Она не согласилась

вставить младенца или собачку, как я хотела. Собаки та-

кие человечные. Вы же знаете, все мы, в сущности, бра-

тья и…

С а л ь з е р. Пимоллер права. Что-то в этом есть.