Антон Чиж «Формула преступления» Москва. ЭКСМО. 2012

Нас уверяют медики: есть люди,
В убийстве находящие приятность.
Я чувствую, что чувствовать должны
Они, вонзая в жертву нож: приятно
И страшно вместе.

Александр Пушкин

 

ВСТУПЛЕНИЕ

– Скучно, Аполлон Григорьевич! – сказал молодой человек, утопая в воротнике по самый подбородок. Гражданский мундир Министерства внутренних дел был явно велик, отчего сидел на нем мешковато

– Что делать, Николя, таков нам положен удел… – грудь его собеседника облекал шерстяной пиджак модного покроя с бутоньеркой в петлице, а шею поддерживал накрахмаленный воротничок с шелковым галстуком синеватого отлива. – Судьба, она, как продажная…к-хэм, ну не важно кто… В общем, чем больше просишь, тем меньше получаешь, да. Так что следует брать ее за горло, и…

Как именно надо поступать с судьбой – осталось неизвестным, так что в мировой философии образовалась солидная дырка. Окончательно заплутав в закоулках мысли, блестящий господин полез за серебряной вещицей, необходимой в трудную минуту. И припал к источнику утешения.

Николя облизнулся:

– Холодно что-то. Коньяком не угостите…

Отпустив фляжку, Аполлон Григорьевич занюхал чьей-то косточкой, подобранной среди лабораторных склянок:

– Ус не дорос, – ответил он с душевной теплотой.

И, правда, под Колиным носом усы только собирали пробиться, а вернее, решали: сделать это в будущем году или погодить. Стерпев обиду, за которую с кем угодно разругался бы вдрызг, Николя отвернулся в ночь.

Из тьмы налетали хлопья снега, липли к стеклу обрывками приведений и таяли зыбкими льдинками. За окном выло и свистело, словно орды зла пытались свергнуть на гранитную мостовую особняк Департамента полиции, перепутав его с замком Добра.

Не найдя в темноте ничего занимательного, Коля обратился к свету. То есть помещению, где просиживал который час. Посмотреть было на что.

Всякий день сюда доставляли разнообразные вещи, среди которых попадались ножи и кастеты, пули и патроны, куски тел и человеческие органы, яды и снадобья, битая посуда и порченая ветошь, ну, и не менее полезные штучки. Все это копилось и копилось в немыслимых количествах. Богатством, при виде которого любая женщин упала бы в обморок, не пожелав возвращаться к жизни, владел великий, без всякого сомнения, криминалист Лебедев.

Да вы его знаете! Невозможно забыть эту удивительную фигуру, хоть раз заметив. А попав под раскатистые громы голоса – тем более. Лебедев представлял собой редчайшуюю смесь безудержного бахвальства с неисчерпаемым оптимизмом, научным талантом и бешеным трудолюбием. Женщины и барышни теряли остатки воли, попав под его убийственное очарование. В общем, не человек – легенда.

Однако нынче Аполлон Григорьевич не был похож на себя, меланхолически разглядывая потолок, на котором застыли следы удачных взрывов и буйных пожаров. Даже эта веселая картина его не радовала. Прибывал он в состоянии совершенно ему чуждом, а именно: тихой печали. Кислое настроение хозяина непонятным образом передалось лаборатории-кабинету. Загрустили реторты и пробирки, зачахли микроскопы и горелки. Безымянный череп тосковал пустыми глазницами. Даже краски анатомических плакатов и снимки трупов словно заскучали. Нерадостная, в общем, царила обстановочка.

Николя ощутил, что еще немного, и сам завоет и заплачет от тоски.

– Что же мы с вами теперь делать будем? – осторожно спросил он.

– Уныние – это грех. И грех смертельный, да. Вам, как светлому будущему нашего сыска, тем более непростительный.

– Что мы… что я без Ванзарова…

Лебедев помолчал, быть может, оценивая себя по той же мерке.

– Никакого «без» быть не может. Родион в лучших руках, стая профессоров от него не отходит, – сказал он. – Я верю: все будет хорошо.

– А вдруг… уже?

– Подтяните нюни, Гривцов, чай не баба, чтобы слезы лить! Еще накаркаете… – отъявленный материалист и циник аккуратно поплевал за левое плечо.

Поддержав ритуал, Коля усердно заплевал чье-то вещественное доказательство. И поделом: валяется где ни попадя.

Через силу зевнув, чтобы изобразить спокойствие, Лебедев потянулся до хруста мышц:

– А вот ждать – нет ничего хуже. Чем бы заняться? Хоть в шашки вас обставить или поучить уму разуму, что ли…

Николя аж подпрыгнул:

– Ух, ты! Научите!

Невольно возник вопрос: уж не поторопился ли Аполлон Лебедев взять под крыло этого птенца? Уж не глуп ли мальчик?

Но мальчик вовремя опомнился, положил руки на колени, как прилежный гимназист, и вытянулся в струнку.

– В сыщики намылились, а простейших вещей не знаете, да.

– Не знаю! – согласился Коля. – Научите!

Из глубин походного чемоданчика явился предмет, наводивший ужас на все Министерство внутренних дел, а порой и корпус жандармов. Лебедев курил такие яростные никарагуанские сигарки, что от их дыма биологическая жизнь сворачивала к неизбежному концу. Недаром в его обители не было ни комаров, ни мух в самую жару.

Съежившись, Гривцов изготовился сносить чудовищный запах. Уж больно хотелось стать великим сыщиком, как…

– Какое главное качество сыщика? – спросил Лебедев, поигрывая сигаркой, словно опасной бритвой.

– Умение угадывать?

– Гадают на Святках или на кофейной гуще, а в полиции… Вот вам пример. Как-то весной 1888-го года отправили меня в Одессу, где случилось убийство некоего Трепова – важного городского чиновника. Поставили на уши всю полицию, но никого не нашли. Я провел экспертизу, изучать ее, конечно, не пожелали. Зато лихие головы вызвали из Англии некого Шерлока Холмса*. Господин этот побродил вокруг да около, и нашел виновника. Местные полицейские даже охнуть не успели, как убийца давал признательные показания. Мистер Холмс взял гонорар, довольно солидный, ничего не объяснил и отбыл на пароходе к себе на остров. Характер у него был вздорный, на всех смотрел свысока, вида чудовищного – нос, как у хищной птицы, баловался морфием и кокаином. Постояльцев гостиницы донимал пиликаньем на скрипке. Но дело-то раскрыл. Знаете почему?

– Везенье?

– Гривцов, не в карты играете. И в картах везенья никакого, одна техника рук… Мистер Холмс внимательно ознакомился с моими выводами и применил логику. Правда, называл ее «дедуктивным методом». Понимаете?

Коля приободрился, словно вытянул знакомый билет:

– Дедуктивный метод мы проходили на уроках алгебры. Он заключается в том, что…

– Сейчас выгоню, – ласково пообещал Лебедев, и фонтанчик красноречия заткнулся сам собой. – Какая алгебра? Людей надо знать! Знать и изучать логику их поступков. Лет десять попрактикуетесь и поймете, что преступником управляет.

– Злоба?

– Страстишка куда более сильная: выгода.

В цветущие семнадцать лет Коля не был готов узнать, что секрет мастерства банален, как вареное яйцо. Нутро юного рыцаря, а по натуре он был рыцарь, только опоздавший родиться веков на десять, протестовало против скучной правды.

– Так просто? – сдержанно спросил он.

– Пока придете к такому выводу – много дряни нахлебаетесь.

– Неужели Ванзаров только этим методом пользовался?

Выдержав многозначительную паузу, Аполлон Григорьевич с неохотой ответил:

– Ну, почти.

– Не верю.

– Что?!

Храбро зажмурившись, Николя повторил:

– Не верю, чтобы Родион Григорьевич одну выгоду искал. Хоть гоните – не верю.

– Не верите, значит?.. И правильно делаете…

Гривцов совершенно растерялся:

– То есть как?

– Как в жизни, юноша: нельзя знать, что происходит на самом деле, пока не доберешься до сути.

– Эх, дали бы мне только дело, уж я бы так добрался, все вверх дном перевернул, до каждой причины докопался, как Ванзаров… – размечтался юный чиновник полиции. Николя имел самый нижний чин, а потому бегал по поручениям всего полицейского участка. Вместо того, чтобы гоняться за преступниками. Или хоть жуликами.

Метким броском сигарка отправилась в реторту.

– Значит, готовы копать не покладая рук? – спросил Лебедев. – А хотите профессиональное пари? Условие простейшее: излагаю историю, которую мне сам Ванзаров рассказывал, и если под конец определите, кто виновник, то…

– Я согласен! – вскрикнул Николя.

–… угощаю великолепной сигарой.

– А если не угадаю?

– Отменный щелбан. Ну, как? Проверим на прочность ваш лоб, то есть талант?

Еще неизвестно, что лучше: синяк или мучительная агония. Но выбора не осталось.

Коля принял вызов.

Закинув ногу на ногу, отчего роскошные ботинки сверкнули глазом ворона, Аполлон Григорьевич пока отложил сигарку и сказал:

– Вот и отлично. Хоть время с пользой убьем… Так, что бы вам такое предложить легонькое для начала… А!.. Вот, к примеру, был такой случай…