Дж. М. Кутзее. Жизнь и время Михаэла К. Эксмо, 2010

Роман «Жизнь и время Михаэла К.», принесший Джозефу Кутзее первую Букеровскую премию (а он был первым, кто удостоился этой престижной награды дважды), ввел писателя в мир большой литературы и сразу закрепил за ним славу борца против насилия над человеком.

Члены Шведской Академии, вручая Кутзее Нобелевскую премию в 2003 году, дали удивительно точную характеристику его творчества:  «автор выступает с критикой жестокого рационализма и поверхностной прописной истины западной цивилизации. Описывая слабости и недостатки людей, писатель обнаруживает божественную искру в человеческом существе». Сам же Кутзее, комментируя  свои работы, как-то сказал: «У меня нет стремления доказать какие-то идеи. Я лишь тот, кто стремится к свободе». Действительно, главный мотив романов Кутзее, и особенно –  романа «Жизнь и время Михаэла К.», написанного во времена апартеида,  — это страстное стремление к свободе: свободе от социальных условностей, от предрассудков, от лживой морали и, наконец, от физической оболочки как последних оков.

Именно к такой свободе стремится герой книги, Михаэл К., человек, родившийся с врожденным дефектом, перенесший жестокие удары судьбы, познавший цинизм и черствость людей, но даже встретив доброту, он избегает ее, принимая за жалость, и ни на минуту не оставляет надежду «просто жить». Это животное стремление Кутзее объясняет природными инстинктами. Не зря путь Михаэла К. замыкается в кольцо, и в конце романа герой возвращается туда, откуда начал свой путь – таким образом осуществляется природный цикл, и таким образом обретается абсолютная свобода.  Сам себя Михаэл сравнивает с земляным червем или кротом, и говорит «я был нем и прост в начале жизни, буду нем и прост и в конце». Вплотную подойдя к смерти, Михаэл вспоминает самое важное, что было в его жизни: «ферму, серые заросли терновника, кольцо холмов, огромное спокойное пусто синее небо, бурую выжженную траву» — и осознает простую мудрость: «для всего на свете есть время».  Через своего персонажа Михаэла Кутзее проповедует интуитивную жизнь как высшую ценность.

Один из коллег Кутзее, профессор Чикагского университета Джонатан Лиер сказал: «Он описывает душераздирающие вещи, спускается в такие мрачные бездны, куда мало кто может заглянуть. Кутзее изучает человеческую жестокость, невосприимчивость к страданиям других». Но, несмотря на непроглядную тьму и кажущуюся безысходность, Кутзее всегда оставляет место мечте и надежде. В этом он близок к Достоевскому, и Кутзее, может быть, как никто другой в современной литературе, имеет право на такое сравнение.

Ольга Шматко