Георгий Ланской «По законам звездной стаи»

— …И мы пожелаем на прощание удачи! — противным голосом выкрикнула ведущая.

— Удачи! — забухал многоголосый хор.

Антон выпрямился и задрал подбородок.

Нужно держать лицо.

Так объяснил продюсер.

В глаза бьют софиты, подвесной мостик шатается, злые красные глаза телекамер направлены прямо в лицо. Улыбайся и иди. Ты же не доставишь удовольствия этим людям? Не расстроишься, не так ли?

Он и виду не показал.

«Вот дерьмо, — думал он, удерживая на лице заставшую улыбку, — и что теперь делать? Куда идти? Где работать? На что жить?»

Согласиться на участие в реалити-шоу изначально было авантюрой.

А что делать?

На улице стояло лето, работы для молодого актера Антона Черницына никакой. Несмотря на харизматичную внешность, он регулярно пролетал мимо предложений. Максимум удачи пришелся на вторую половину зимы и весну, когда он снялся в массовке к двум сериалам, а в одном ему доверили даже толкнуть героиню и сказать: «Извините». Платили по-царски, почти пятьдесят долларов за съемочный день. Вот только мелькать перед камерой на заднем плане, делать вид, что ешь, пьешь, разговариваешь, приходилось не ежедневно. Однако, даже эти ничтожные деньги позволяли удержаться на плаву. А потом пришел влажный, душный май, съемки перенесли в Украину, массовку набрали там (не везти ж ее из Москвы?!), и снова Антон оказался на мели.

Почти весь май он пробегал по студиям, ежедневно обзванивал  компании, занимающиеся не только съемкой фильмов, но и рекламных роликов, и даже видеоклипов. Однажды он едва не получил роль в рекламе майонеза, но режиссер предпочел статному красавцу Антону толстячка с веселой мордахой.

— Глядя на тебя, женщины будут думать о сексе, а не о салатике, — объяснил режиссер. — Но мы будем иметь тебя в виду…

Иметь в виду…

Его уже «имели в виду» во всех крупных и мелких компаниях, но так ни разу и не позвонили. В рекламе широкоплечие красавцы вытеснили худосочных ботаников-интеллектуалов восьмидесятых годов. Теперь даже актеры-хлюпики, всю жизнь игравшие замухрышек, ходили в спортзал качать железо. В ряду красавцев-суперменов Антон не очень-то выделялся. Ну, молодой, широкоплечий, с мощными руками и массивной челюстью. Но лицо невыразительное. Такое не запомнится с первого взгляда. Нужно примелькаться, чтобы, взглянув на него, режиссер сказал: «А, этот тот, который… не помню, но где–то видел». Тогда будут роли, большие и маленькие. А там, глядишь, дело и до автографов дойдет.

Но ролей не предлагали, на кастинги не приглашали. Девушки-секретари уже знали его голос, иногда сочувственно, иногда злобно, но большей частью равнодушно отвечали: «К сожалению, вы нас не заинтересовали».

Сожаления — пустая, обидная штука, вот так-то ребята…

Если вам говорят, что сожалеют  — вам врут.

В начале июня, когда платить за съемную квартиру было уже нечем, а хозяйка — тучная баба, стриженная почти под ноль, недвусмысленно велела Антону убираться, он совершил отчаянный поступок, отправившись на кастинг реалити-шоу. Условия проекта были совершенно идиотскими. Нужно было заняться строительством дома и отношений на замкнутом пространстве.

— Вы актер? — с любопытством осведомилась женщина, занимавшаяся подбором участников.

— Да.

— Отлично, — оживилась она. — Актер — это то, что нам нужно. В последнее время шоу скуксилось, мальчики и девочки приходят какие-то квелые, неинтересные. Нет интриги. Помните, какие страсти кипели прежде?

— Я не смотрел шоу, —  ответил Антон.

— Как так? — удивилась женщина и с сомнением посмотрела в его резюме. — Вы же заполнили анкету, написали, что одиноки и хотите построить любовь.

— Вы же сами сказали, что я нужен для другого, — парировал Антон.

Женщина пристально посмотрела на него, а потом деланно рассмеялась.

— Да, собственно, чего скрывать? Да, для другого. Будете на шоу этаким развлекательным элементом. Подберем вам подружку, разыграете перед камерами любовь. Считайте это ежедневными спектаклями. Подружка ваша придет на следующей неделе. Вот, посмотрите…

Антон посмотрел. Девушка была не хай-класс. Невысокая, худенькая брюнетка со слегка раскосыми глазами и слегка знакомым лицом.

— Это Наташенька, — произнесла женщина. — Тоже актриса. Мы ее тоже проинструктируем. Значит так, Антон: в ваши обязанности войдет разыграть перед камерами страсть, чтобы зрители поверили в любовь с первого взгляда. Будете обниматься на виду у всех, целоваться, в идеале хорошо бы секс… Оплата зависит от вашей игры. Пока ставка будет семьдесят долларов в день, плюс еда и одежда. Цветы, подарки и романтические свидания оплачивает компания. Постарайтесь, чтобы это было красиво и по возможности не слишком дорого. То есть не надо планировать завтрак в Париже, а ужин в Берлине. Все действия будете согласовывать с режиссером. Понятно?

Антон кивнул.

На следующий день Антон оказался внутри съемочного периметра.

Играть любовь с Наташенькой оказалось просто.

Она была абсолютно безынициативна, покорно соглашаясь даже на секс перед камерами. Раздевая ее, впиваясь губами в хилую девчачью грудь, Антон постанывал от показного восторга, стараясь, чтобы никто не догадался, как ему скучно.

Они с Наташей были не единственными лицедеями в компании из пятнадцати ребят. Спустя две недели после появления Антона, периметр покинула пухлогубая красотка, демонстративно разорвав отношения с местным клоуном, носившим немодное имечко Еремей. Красотка вскоре заняла место телеведущей гламурной передачи. Еремей, как выяснилось, тоже был приглашен со стороны — как постоянный участник разных шоу. Глянцевый красавчик Арсений, по которому сохла большая часть телезрительниц, оказался не инструктором по фитнесу, а стриптизером. После выключения камер Арсений с облегчением покидал свою подружку, упорно называвшую себя Звездой, и шел спать в другую комнату, где его ждал накачанный мулат Джонни. Звезда тоже не теряла времени даром, устроившись под боком у коренастой Дашеньки. Здесь же ошивались и два участника другого проекта, мнимые колдуны и экстрасенсы, черные, готичные, крикливые. Разобравшись кто есть кто, Антон понял, что случайные люди здесь не задерживались. На каждом голосовании следовало перечеркнуть маркером фото того участника, который нравился тебе меньше всего. Перед казнью все проходили тщательный инструктаж. Режиссер объявлял, кого сливают в этот раз, все послушно поднимали бумажки и черкали на лицах товарищей. Ежедневно на площадку прибывала ведущая — известная светская львица Аксинья Гайчук, суровая, с каменным подбородком и крохотными глазками, спрятанных под квадратные очки без диоптрий. Львица устраивала разборы полетов, выдавала индульгенции и безжалостно линчевала проштрафившихся.

Наташеньке такая жизнь нравилась. Антон с ужасом начал понимать, что сытое существование начинает затягивать и его. Рекламодатели, оценив внешние данные Антона, уже четыре раза приглашали его на фотосессии, в августе на обложке глянцевого журнала появилась их с Наташей фотография. Оба скалились в объектив, изображая счастье. То, что по дороге она обозвала его жирным боровом, а он ее тупой кобылой публике было знать незачем.

Сытое лето пролетело в одно мгновение.

Антон обзавелся новым гардеробом и действительно слегка оброс жирком. Делать особо было нечего. За периметр участников выпускали исключительно на важные мероприятия или романтические свидания, а тягать тяжести в специально оборудованном спортзале было лень. Ежедневно Аннон валялся в гамаке с книжкой, прерываясь лишь на бурную сцену страсти перед камерами. Где-то в подкорке сознания шевелилась мысль, что пора с этим завязывать…

Но время шло, денежки капали на счет, а письма поклонниц грели душу.

Комедия кончилась в начале октября во время очередной пресс-конференции. Антон вел себя, как положено влюбленному: держал Наталью за руку, говорил ласковые слова, целовал в шейку, чуть заметно морщась от запаха приторно сладких духов. Амбрэ давленого винограда вызывало у него едва ли не приступ астмы…

Пресс-конференции давно никакого страха не вызывали. К ним привыкли, по большому счету, серьезные журналисты к героям реалити-шоу не приходили. Среди писак преобладали, в основном, молодые люди лет двадцати с небольшим, сами мечтавшие о «вселенской славе» участников игры. Поэтому обыграть их на своем поле было несложно. Все вопросы были предсказуемы, а акулы пера прикормлены подарками. Однако на сей раз вышло по-другому.

В журналистском стане было довольно шумно.

Антон сразу увидел сидевшего в первом ряду Егора Черского, уже приезжавшего для интервью. Егор пописывал и в глянцевые журналы, используя разные псевдонимы. Он тоже бегло кивнул Антону с Натальей. Однако на пресс-конференции все внимание захватил другой молодой человек, тощий, с ранней плешью, окруженной какими-то пегими кудряшками, нескладный и педерастически крикливо одетый. Когда он открыл рот и начал задавать вопросы жеманным тенорком, Антон увидел, что даже зубы у него отвратительные: наполовину гнилые и растут не двумя рядами, как у нормальных людей, а кучками, словно опята. Мерзко выглядящий журналист сразу завладел ситуацией и ринулся в атаку, к которой, к сожалению, не была подготовлена Наталья:

— Наталья, скажите, когда вы собираетесь пожениться?

Антон насторожился.

В воздухе запахло скандалом. Глаза журналиста горели охотничьим огнем. Наталья подвоха не почувствовала и простодушно ответила:

— Мы хотим сыграть свадьбу на Новый год, чтобы у нас было сразу два праздника.

— Правда ли, что вы учитесь на юриста? — продолжил журналист.

«Молчи», — хотелось крикнуть Антону.

Глаза журналиста светились ехидным торжеством. Егор начал нервно водить носом из стороны в сторону, ноздри раздувались, как у гончей, почуявшей лисицу.

— Да, я уже на втором курсе, — ответила Наталья.

Антон хватанул кислороду, позабыв выдохнуть.

Ну все, сейчас начнется…

Дураку ясно, что этот вопрос был задан неспроста.

— В таком случае, вы будете очень плохим юристом, — ядовито сказал журналист, — вы не знаете самых элементарных законов. Вы не в курсе, что в России нельзя выходить замуж за двоих одновременно? Это, милая, даже уголовно наказуемо…

Наташа побледнела:

— Я не понимаю…

— А я понимаю, — захихикал журналист и помахал в воздухе какой-то бумажкой. — В августе прошлого года в загсе города Мытищи Наталья Спицина сочеталась законным браком с Ильей Моор. И до настоящего времени они не разведены… Антон, как вы это прокомментируете?..

Через четверть часа все было кончено.

Пресс-служба проекта спешно свернула конференцию, красную от злости Наталью увели куда-то в сторонку. Антон, вышедший покурить на балкончик, думал о том, что на этом его сытая жизнь, возможно, закончится.

— Переживаешь? — спросил спокойный голос за спиной.

Егор подошел ближе, вытащил сигареты и закурил.

— Кто этот педрила? — спросил Антон вместо ответа.

Егор повернулся через плечо и скривился. Представитель пресс-службы проекта отчаянно убеждал скандалиста не разоблачать Наталью.

— Этот? Ай, чмо в ботах — Сергунчик Заедов. Мы называем его «Задом едов». Светский хроникер, два высших образования, причем одно — литературное. Всегда всех учит… Ладно, что там у вас с Наташкой? Только не надо мне мульки про вечную любовь. То, что она актриса я давно знаю.

— Тебе скажи, а ты про это растрезвонишь…

— Оно мне надо? — хмыкнул Егор и затянулся, выпустив красивое облачко дыма. — Я в вашем корпоративном журнале подрабатываю, про «великую любовь» пишу. Полезу с разоблачениями, кто меня потом пригласит работать?

Но Антон откровенничать отказался.

Егор пожал плечами и скоро отбыл.

Антон же отправился обратно на шоу, чтобы достойно принять удар.

Как и следовало ожидать, Наталью с проекта выгнали с позором. Ведущая красиво разыграла эту партию, предоставив «обнаруженные доказательства» неверности Натальи. Антону, втайне надеявшегося на счастливое »разруливание» проблемы, разыгрывал оскорбленное достоинство и с надрывом объяснялся перед телекамерами с несостоявшейся невестой.

На следующем мужском голосовании Антона слили четырнадцать других участников. И теперь он шелпо шаткому мостику с вымученной улыбкой, щурясь от слепивших прожекторов.