Билл О’Рейли и Мартин Дюгард «Убийство Кеннеди: Конец Камелота»

Предисловие

22 ноября 1963 года
г. Минеола, штат Нью-Йорк
Около 14:00

Из громкоговорителей в классных комнатах средней католической школы для мальчиков Чаминейд в Минеоле звучал взволнованный голос диктора. В Далласе, штат Техас, на Джона Фицджеральда Кеннеди совершено покушение. В президента стреляли, он отправлен в больницу… Почти сразу же стало известно, что президента США спасти не удалось. Никто не знал, что делать. Все были в шоке…
Большинство американцев, рожденных до 1953 года, точно помнит, где они находились в тот момент, когда узнали страшные новости о гибели ДФК. Все последующие после той ужасной пятницы дни были днями всеобщего горя и смятения. Почему это произошло? Кто на самом деле убил президента? В какой вообще стране мы все живем?
Убийство Джона Кеннеди, как ни странно, было тесно связано с моей семьей. Дело в том, что моя бабушка по материнской линии — урожденная Уинифред Кеннеди, поэтому у моей семьи, ирландских католиков, всегда были глубокие эмоциональные связи с молодым президентом и его родными. Складывалось стойкое ощущение, что жестокой насильственной смертью умер кто-то из родных и дорогих мне людей. Как и большинство детей на Лонг-Айленде, я в то время не слишком интересовался политикой. Но зато явственно помню фотографии ДФК, которые видел в домах у своих родственников. Для них этот человек был святым. Для меня он был просто человеком, который умер ужасной смертью. Перед глазами до сих пор стоит и образ потрясенной Жаклин, которая в безумном отчаянии забирается на багажник президентского лимузина, пытаясь собрать осколки черепа смертельно раненного супруга…

■ ■ ■

Мы с Мартином Дюгардом хотим сделать историю доступной для всех. Мы сообщаем читателям о происходящих событиях, используя стиль повествования, который одновременно и интересен, и информативен.
Многим известно, что у Авраама Линкольна и Джона Кеннеди было много общего. И на самом деле эти параллели просто поразительны. Судите сами:

✦ Линкольн был избран президентом в 1860 году, Кеннеди — в 1960 году.
✦ Оба были убиты в пятницу, причем в присутствии собственных жен.
✦ Оба их преемника были южанами, служили в сенате и имели фамилию Джонсон.
✦ Эндрю Джонсон родился в 1808 году, Линдон Джонсон — в 1908 году.
✦ Линкольн был избран в конгресс в 1846 году, в то время как Кеннеди стал членом палаты представителей в 1946 году.
✦ Оба, будучи президентами, пережили смерть собственных детей.
✦ Убийца Линкольна, Джон Уилкс Бут, стрелял в театральной ложе, после чего укрылся на табачной ферме, а убийца Джона Кеннедеи, Ли Харви Освальд, стрелял с территории книжного склада, а потом скрывался в кинотеатре (Театр Техаса).

В далеком 1963 году мало кто из американцев понимал, насколько глубоко убийство Джона Фицджеральда Кеннеди затронет всю нашу страну. Сейчас историю в том или ином виде подавать очень непросто, особенно из-за скрытых политических планов. В этой книге мы постараемся развеять туман и предоставить вам только факты. К сожалению, кое-какие из них до сих пор неизвестны. В своем повествовании мы с Мартином Дюгардом придерживаемся лишь подтвержденной информации. Как авторы, мы ничего не скрываем, хотя и поднимаем кое-какие вопросы, связанные с неизвестными или противоречивыми событиями.
Еще раз подчеркнем, что книга основана прежде всего на фактах и что часть изложенного никогда прежде не публиковалась.
Правда о президенте Кеннеди, обобщенная в книге, которую вы держите в руках, является в чем-то благородной, а в чем-то весьма тревожной. Обстоятельства его гибели просто ужасны. Но об этом следует знать.

Билл O’Рейли
Май 2012 года,
Лонг-Айленд, Нью-Йорк

Пролог

20 января 1961 года
г. Вашингтон, округ Колумбия
12:51

Человек, которому осталось жить менее трех лет прижимает левую руку к Библии. Перед ним стоит председатель Верховного суда Эрл Уоррен и медленно зачитывает текст президентской присяги: «Клянетесь ли вы, Джон Фицджеральд Кеннеди…»
«Я, Джон Фицджеральд Кеннеди, торжественно клянусь…» — повторяет новый президент с рубленым бостонским акцентом. Он не сводит пристального взгляда с человека, имя которого будет впоследствии тесно связано с его смертью.
У нового президента, выходца из весьма состоятельной семьи, несколько утонченная манера речи, что, казалось бы, должно отдалить его от электората. Но он человек увлеченный и весьма симпатичный. На протяжении всей избирательной кампании он не обходил молчанием непростой вопрос о богатстве своего отца, много шутил и был вполне искренен. Когда Кеннеди говорил о том, что сделает Америку лучше, он конечно же хотел, чтобы средние американцы ему доверяли. «Бедняки из Западной Вирджинии услышали, что человек из Бостона нуждается в их помощи, и он ее получил. В Небраске, где легкой жизни кандидату в президенты тем более никто не обещал, ДФК смог донести до слушателей, что Америка может и должна стать еще более великой. И фермеры поняли, что он имеет в виду», — отметил один из авторов, когда писал о привлекательности Кеннеди.
Однако ДФК нравился далеко не каждому. У Ричарда Никсона Кеннеди выиграл, как говорится, «с минимальным перевесом», собрав всего 49,7 процента голосов (Никсон набрал 49,5 процента). Вышеупомянутые фермеры, возможно, знали, что имел в виду Кеннеди, однако в Небраске 62 процента голосов избирателей было отдано Ричарду Никсону.
«…что будете честно исполнять обязанности президента Соединенных Штатов».
«…что буду честно исполнять обязанности президента Соединенных Штатов…»
Восемьдесят миллионов американцев наблюдают за инаугурацией по телевидению в прямом эфире. Еще 20 тысяч присутствуют на ней лично. Накануне Вашингтон накрыли восемь дюймов плотного влажного снега. Для очистки дорог военные были вынуждены применять огнеметы. Здание Капитолия ярко залито солнцем, но толпу немилосердно терзает холодный ветер. Чтобы согреться, зрители кутаются в спальные мешки, одеяла, толстые свитеры и зимние пальто.
Но Джон Кеннеди не обращает внимания на холод. Он даже снял пальто. В свои сорок три года ДФК источает бесстрашие и энергию. Отсутствие пальто, цилиндра, шарфа и перчаток — хороший ход с целью подчеркнуть его спортивный имидж. Он строен и ростом чуть выше шести футов, с зеленовато-серыми глазами, великолепной улыбкой и глубоким загаром — благодаря последним каникулам в семейном гнездышке на Палм-Бич. Но в то время как ДФК всем своим видом излучает здоровье, его история болезни вызывает тревогу. Кеннеди уже дважды приобщали к таинствам Римско-католической церкви. Его недуги будут доставлять ему беспокойство и в последующие годы.
«И делать все, что в моих силах…»
«И делать все, что в моих силах…»
В безбрежном море скопившихся вокруг высокопоставленных чиновников и друзей выделяются три человека, играющие в жизни Кеннеди ключевую роль. Первый из них — его младший брат, генеральный прокурор Роберт Кеннеди. Президент ценит Бобби прежде всего как честного и верного советника. Он знает, что Бобби всегда будет говорить ему правду, какой бы жестокой она ни была.
Позади президента стоит новый вице-президент Линдон Джонсон. Можно сказать — и Джонсон сам в это верит, — что Кеннеди выиграл президентство во многом благодаря этому жесткому и рослому техасцу. Без участия Джонсона Кеннеди, возможно, никогда бы не выиграл в Штате одинокой звезды и не обрел бы столь желанные 24 голоса выборщиков. Победу над Никсоном в Техасе Кеннеди одержал пусть с едва заметным, но все-таки преимуществом в 46 тысяч голосов. И произошло это в немалой степени потому, что кандидат в вице-президенты Линдон Джонсон был уроженцем Техаса и представлял этот штат в сенате. В случае, если Кеннеди соберется баллотироваться на второй срок, борьбу за голоса техасских избирателей предстоит еще раз повторить…
Президент украдкой поглядывает на молодую жену, которая стоит позади председателя Верховного суда. Джеки Кеннеди выглядит просто ослепительно в своем серо-коричневом костюме и изящной шляпке. Темно-коричневые волосы и меховой воротник, гладкое, без единой морщинки, лицо. Ее янтарные глаза искрятся от волнения; она не выказывает ни единого намека на усталость, несмотря на то что прилегла только в 4:00 утра. Накануне прошли шумные предынаугурационные мероприятия с участием Фрэнка Синатры и Леонарда Бернштейна. Выпивка лилась рекой. Джеки возвратилась в их дом в Джорджтауне еще до окончания вечеринки, однако без сопровождения мужа. Когда он наконец приехал, застал супругу еще бодрствующей. Джеки и не думала ложиться, слишком велико было возбуждение по поводу всего происходящего. Пока припаркованные автомобили и импровизированные костры на вашингтонских улицах нещадно засыпало мокрым снегом, молодая пара сидела у окна и в радостном волнении обсуждала последние события. Джон рассказал жене об обеде, организованном его отцом, а потом оба с волнением говорили о предстоящей церемонии инаугурации. Это будет выдающийся день, за которым непременно последуют не менее важные дни, месяцы и годы…
Джон Кеннеди прекрасно понимает, что публика просто без ума от Джеки. Как раз прошлым вечером, когда толпы, собравшиеся на заснеженных вашингтонских улицах, отчаянно вглядывались в проезжающий мимо лимузин, избранный президент попросил включить внутреннее освещение, чтобы люди могли разглядеть его супругу. Очарование Джеки, ее утонченное чувство стиля и красота надолго покорили Америку. Она бегло говорит по-французски и по-испански, тайно курит сигареты с фильтром и коктейлям предпочитает шампанское. Как и у мужа, у Джеки великолепная улыбка, но она, в отличие от него, — интроверт. И редко сближается с посторонними…
Несмотря на внешнее обаяние, Джеки Кеннеди за семь лет брака успела перенести большую трагедию. Во время первой беременности случился выкидыш, а второй ребенок — девочка — родился мертвым. Но зато потом на свет появились два здоровых малыша — дочь Кэролайн и сынишка Джон-младший, — а ее молодой муж сделал головокружительную карьеру, совершив рывок от политического деятеля штата Массачусетс до президента Соединенных Штатов.
Теперь все печали позади. Будущее выглядит безграничным и ярким. Ей кажется, что президентство Джона Кеннеди предначертано самой судьбой. Позже, уже после убийства супруга, Джеки призналась, что предстоящие годы, казалось, должны были стать мифическим Камелотом, местом всеобщей гармонии и счастья. В те годы так назывался один из известных мюзиклов в бродвейском театре «Маджестик», и мелодии из него то и дело насвистывал ее муж…

■ ■ ■

«…чтобы поддерживать, охранять и защищать Конституцию Соединенных Штатов».
«…чтобы поддерживать, охранять и защищать Конституцию Соединенных Штатов».
Рядом с Джеки стоит предшественник Кеннеди, Дуайт Эйзенхауэр. Позади Кеннеди — Линдон Джонсон, Ричард Никсон и Гарри Трумэн.
Обычно присутствие лишь одного из столь высокопоставленных лиц означает усиленные меры безопасности во время мероприятия. Наличие же сразу всех на инаугурации, причем в такой близости друг от друга, — это просто кошмар для службы безопасности.
Секретная служба находится в состоянии повышенной готовности. Ее задача проста — защитить президента. У.Э. Боман, пятидесятипятилетний кадровый агент и руководитель службы, занимает этот пост еще со времен Трумэна. Он считает, что показной атлетизм Кеннеди и желание «идти в народ» опасно снижают эффективность охраны президента. Тощий Боман, хорошо узнаваемый по фирменной короткой стрижке, уже трижды очищал от посторонних место для инаугурации. Просто из соображений безопасности. В одном случае из кафедры вдруг заструился синий дым, и возникли опасения, что это бомба. Агенты тут же занялись расследованием. Оказалось, что это дым от механизма, который поднимал или опускал кафедру. Проблему решили быстро, отключив мотор. Теперь агенты Бомана тщательно вглядываются в толпу, озабоченные непосредственной близостью столь обширной аудитории. Один хорошо обученный фанатик с пистолетом вполне мог четырьмя-пятью выстрелами запросто уложить вновь избранного президента, двух бывших президентов и еще парочку вице-президентов Соединенных Штатов…
Боману хорошо известен и другой весьма пугающий факт. С 1840 года каждые двадцать лет избранный президент умирал при исполнении служебных обязанностей. Эта участь постигла Харрисона, Линкольна, Гарфилда, Маккинли, Хардинга и Рузвельта. И все же благодаря стараниям службы безопасности уже почти шестьдесят лет американских президентов не убивали. Как раз в прошлом месяце агенты спецслужбы предотвратили попытку покушения на жизнь Кеннеди со стороны бывшего почтового служащего, который планировал подорвать президента с помощью динамита. Тем не менее Бомана все время мучает вопрос: прервется ли когда-нибудь эта смертельная цепочка, или Кеннеди окажется очередным ее звеном?
ДФК отшучивается, когда слышит, что, судя по всему, должен умереть при исполнении служебных обязанностей. Чтобы доказать, что он не верит в дурные предзнаменования, новый президент выразил желание первые несколько ночей провести в спальне Линкольна в Белом доме. Призрак Эйба, очевидно, не вызывает у него ни малейшего беспокойства…
«… И да поможет вам Бог».
«…И да поможет мне Бог».
С присягой покончено. Кеннеди пожимает руку председателю Верховного суда Уоррену, затем — Джонсона и Никсона. Наконец, он подходит к Эйзенхауэру. Мужчины улыбаются друг другу, но в их взглядах — суровый блеск. Эйзенхауэр дал Кеннеди снисходительное прозвище Пастушок . Он считает его неопытным и неспособным к руководству страной. Его раздражает тот факт, что человек, который во время Второй мировой войны был всего лишь лейтенантом, принимает президентский пост у генерала, руководившего высадкой союзных войск на материк. Со своей стороны, Кеннеди видит в старом генерале человека, мало заинтересованного в исправлении заблуждений американского общества, что для ДФК представляло собой приоритетное направление внутренней политики.
Кеннеди — самый молодой из когда-либо избранных американских президентов. Эйзенхауэр — самый пожилой. Из-за большой разницы в возрасте они также представляют два совершенно разных поколения американцев — и две совершенно разные точки зрения. Через пару мгновений Кеннеди уже выступает с инаугурационной речью, в которой эти различия обозначены, как никогда, ясно.
Тридцать пятый президент Соединенных Штатов пожимает руку Эйзенхауэру. Он медленно поворачивается налево и встает на подиум с изображением президентской печати. Кеннеди бросает взгляд на текст речи, затем поднимает глаза и пристально всматривается в тысячи взволнованных лиц, замерших в нетерпении. Церемония началась поздно, выступление кардинала Ричарда Кушинга слишком затянулось, а восемидесятишестилетний поэт Роберт Фрост был настолько ослеплен солнцем, что не смог прочитать стихи, написанные специально для этого случая. Казалось, будто все так или иначе выбивается из ранее намеченного плана. Собравшиеся здесь и продрогшие от холода люди жаждут искупления. Каких-то слов, которые сигнализировали бы о выходе из состояния политического застоя. Слов, которые исцелят нацию, раздираемую маккартизмом, напуганную холодной войной и все еще борющуюся с сегрегацией и расовой дискриминацией.
Джон Кеннеди — лауреат Пулитцеровской премии (1957), которую получил за свою книгу «Профили мужества» (Profiles in Courage), посвященную американским сенаторам. Он понимает, сколь велика значимость инаугурационного выступления. В течение многих месяцев он обдумывал каждое слово речи, которую собирался сейчас произнести своему народу. Как раз вчера вечером, когда в президентском автомобиле было включено внутреннее освещение, чтобы Джеки было видно зрителям, Кеннеди перечитывал инаугурационную речь Томаса Джефферсона. Он нашел в своем выступлении немало недостатков. Этим утром он поднялся пораньше, проспав не более четырех часов, и с карандашом в руке принялся вновь скрупулезно вычитывать текст.
Его слова звучат как псалом. «Пусть с этого места в это мгновение до друга и до врага долетит весть о том, что факел был передан новому поколению американцев, рожденных в этом столетии, закаленных войной, дисциплинированных трудным и горьким миром, гордящихся своим древним наследием и не желающих видеть или допускать постепенного уничтожения прав человека, которым всегда был предан наш народ и которым мы ныне преданы у себя в отечестве и во всем мире.
Пусть каждая страна, желает ли она нам добра или зла, знает, что мы заплатим любую цену, вынесем любое бремя, пройдем через любое испытание, поддержим любого друга, воспрепятствуем любому врагу, утверждая жизнь и достижение свободы…»
Это не обычная речь, которую произносят при инаугурации. Это — обещание. Лучшие дни Америки еще наступят, говорит Кеннеди, но только в том случае, если за дело возьмутся все и каждый внесет свой собственный вклад. «…Не спрашивайте, что ваша страна может сделать для вас, — заявляет Кеннеди, повышая голос в ключевом месте предложения, — спросите, что вы можете сделать для своей страны».
Эта речь сразу же станет классикой. Уложившись менее чем в 1400 слов, Джон Фицджеральд Кеннеди определяет свое видение дальнейшего развития страны и ее роли на международной арене. Теперь он откладывает текст в сторону, понимая, что настало время выполнить обещания, которые он дал американскому народу. Он должен урегулировать вопросы с Кубой и разобраться с ее просоветским лидером Фиделем Кастро. Ему нужно заняться решением проблем в далекой-предалекой стране под названием Вьетнам, где небольшая группа американских военных советников изо всех сил пытается сохранить стабильность в местах, долгие годы раздираемых войной. И здесь, в его собственной стране, власть преступных мафиозных синдикатов и раскол движений за гражданские права тоже требуют непосредственного участия президента. А на более личном уровне нужно как-то сгладить неприязнь между презиравшими друг друга генеральным прокурором Бобби Кеннеди и вице-президентом Линдоном Джонсоном.
ДФК окидывает взглядом обожающую его толпу, зная, сколько ему предстоит сделать.
На инаугурацию явились не все приглашенные. Известным эстрадным артистам, участвовавшим в мероприятиях предыдущего вечера, обещали лучшие места для лицезрения ключевого момента в американской истории. Однако из-за холодной погоды, а скорее всего, из-за затянувшихся празднований, которые закончились уже под утро, певец Фрэнк Синатра, актер Питер Лоуфорд и композитор Леонард Бернштейн — и еще целая группа других избранных — предпочли выспаться и наблюдать инаугурацию по телевидению. «Ничего, я приду к нему на вторую инаугурацию» стало их общей отговоркой.
Но никто не знал, что второй инаугурационной речи у Джона Кеннеди не будет. Поскольку он находился на встречном курсе с дьяволом…

■ ■ ■

Приблизительно в 4500 милях отсюда, в советском городе Минске, американец, который не голосовал за Джона Ф. Кеннеди, понял, что сыт по горло. Ли Харви Освальду, бывшему снайперу американского Корпуса морской пехоты, надоела жизнь в этой коммунистической стране.
Освальд — перебежчик. В 1959 году девятнадцатилетний стройный, довольно симпатичный и в чем-то загадочный скиталец решил уехать из Соединенных Штатов Америки, убежденный в том, что его социалистические убеждения будут по достоинству оценены в Советском Союзе. Но все пошло не так, как он планировал. Освальд рассчитывал поступить в Московский университет, даже несмотря на то, что так и не окончил среднюю школу. Вместо этого советское правительство направило его в Минск — город, расположенный более чем в 500 милях к западу от столицы, где он работал токарем на радиозаводе.
Освальд не любит сидеть на месте, но Советы строго ограничили его перемещения. До сих пор его жизнь носила хаотический и кочевой характер.

Рис. стр. 14

Отец Освальда умер еще до рождения сына. Его мать вступила в повторный брак и вскоре развелась. Маргарита Освальд была крайне стеснена в средствах и часто переезжала с юным Ли с места на место. Они вместе проехали через весь Техас, побывали в Новом Орлеане и Нью-Йорке. К тому времени, когда Освальд бросил школу, чтобы завербоваться в морскую пехоту, он успел пожить по двадцати двум различным адресам и поменял двенадцать средних школ. Впоследствии, во время назначенной судом психиатрической экспертизы, было выявлено, что это замкнутый и в социальном плане плохо адаптируемый человек. Было отмечено, что он подвержен «ярким фантазиям, в которых фигурируют извращенные темы всемогущества и власти, через которые он пытается компенсировать имеющиеся недостатки и разочарования».
Советский Союз в 1961 году едва ли можно было назвать подходящим местом для человека, стремящегося к независимости и власти. Впервые в жизни Ли Харви Освальд попадает в необычный для себя переплет. Он встает каждое утро и тащится на завод, где часами трудится за токарным станком в окружении сотрудников, язык которых он едва понимает. О его отступничестве в 1959 году сообщалось в американских газетах. Этот случай выглядел настолько необычным для американского морского пехотинца — пусть даже такого просоветски настроенного, — что даже его коллеги по Корпусу морской пехоты прозвали его Освальдковичем — за то, что тот нарушил присягу и перешел на сторону противника. Но теперь он человек безымянный, что сам Освальд считает абсолютно недопустимым. Отступничество больше не кажется ему привлекательной идеей. В своем дневнике Освальд признается, что совершенно разочарован.
Ли Харви Освальд ничего не имеет против Джона Фицджеральда Кеннеди. Он не так уж много знает о новом президенте США и его политике. И хотя на воинской службе Освальд оказался довольно сносным стрелком, мало что в его прошлом указывает на то, что этот человек для кого-либо мог стать угрозой. Разве что для самого себя…
Когда Америка отмечает инаугурацию Кеннеди, этот перебежчик пишет в американское посольство в Москве. Текст его заявления краток и весьма конкретен. Из него предельно ясно: Ли Харви Освальд хочет вернуться домой.