Софья Прокофьева «Сестра и сестричка»

Глава 1

«Как меня зовут?»

 

По ночному бархатному небу летел маленький светящийся человечек. Время было позднее, место глухое, безлюдное. Редко-редко внизу мелькал дрожащий огонёк в низком окне.

Вот с этого и начинается наша история. Да-да, именно с этого!..

По ночному небу летел маленький человечек и светился. И чему тут, собственно, удивляться? Ведь это был солнечный луч!

Волосы у человечка торчали в разные стороны. Он сурово сдвинул золотые брови, видно, о чём-то глубоко задумался. Ветер раздувал его плащ, словно сшитый из блестящей паутины, а на ногах сверкали башмаки с золотыми пряжками. Ни дать ни взять — знатный барон или граф!

Только вот ростом он был не больше детской ладошки.

— Весь вопрос, как меня зовут? Вот что меня мучает. И посоветоваться не с кем. Право, обидно! — мрачно пробормотал человечек. — Очень грустно жить, когда не знаешь, как тебя зовут. Кто этого не испытал — не поймёт! Так вот, один славный мальчуган звал меня Золотое Пятнышко. Я уже стал думать, может, и вправду меня так зовут? Но, поразмыслив, решил: нет, нет и нет! Никакое я не Пятнышко. Да что говорить, как только меня не звали! одна такая милая девушка, личико доброе, забыть её не могу… Мачеха заперла бедняжку в холодном тёмном сарае на всю ночь. Да ещё велела сплести к утру моток тонких кружев. Как сейчас помню: эта девчушка прозвала меня Лучинка! И чего тут непонятного? Право, обидно! ведь я зажигал для неё до самого утра одну лучинку за другой. Так что к утру моток кружев был готов. Потом, как полагается, её увидел принц, влюбился в неё и увёз к себе во дворец. Малышка всё высовывалась из окна кареты и звала меня:

— Лучинка, Лучинка, где ты?

Но я не откликнулся. Не люблю я, знаете ли, когда на меня глазеют. А ещё хуже: начинают тереть глаза, хвататься за голову и выкрикивать всякую чушь: «Привидение! Маленькое золотое привидение! о, горе, я сошёл с ума! Нет, я сплю! а может, мне это только чудится, мерещится?» обидно, право! как глупы люди… Да, по-разному меня звали: Светлячок, Солнечный Зайчик… Уж и не припомню, кто звал меня Золотое Чудо! какая чепуха! Никакое я не чудо… а мне, если уж на прямоту, больше всего нравится, когда меня зовут Лучик. И просто, и мило. Ну а как я оторвался от моего Солнышка, это уж моё личное дело. И не спрашивайте об этом, не приставайте! Не суйте свой нос куда не следует. Просто решил пожить самостоятельно, сам по себе. Летаю, куда хочу. Вот и всё.

 

 

Глава 2

Добрый дядюшка

 

Наконец из-за леса выплыла круглая серебристая луна. Теперь Лучик летел над густыми садами. Одичавшие яблони и вишни разрослись, переплелись ветвями. Казалось, розовые и белые цветы тают в мягком сумраке. Иногда попадались поляны, заросшие ландышами. Запах ландышей волнами поднимался вверх, вместе с теплым дыханием разогретой за день земли.

«Весна… — подумал Лучик. — Я люблю прилетать весной в эти края. Всё просыпается, всё дышит, шевелится, открывает глаза…»

Неожиданно откуда-то с севера вместе с колючей ледяной пылью налетел жгучий порыв ветра.

«Ну и холодище! — Лучик съёжился, поплотнее запахнул на груди золотой плащ. — Ух, как завывает. Бедные подснежники…»

Но ледяной ветер утих так же внезапно, как налетел.

Лучик опустился пониже. Он разглядел на каменистом холме старый полуразрушенный замок. Башни, когда-то высокие и стройные, со временем обветшали и покрылись трещинами. Стены снизу заросли мхом. Между зубцами башен вороны свили чёрные лохматые гнёзда. Ограда осыпалась.

«Заброшенный замок… — подумал Лучик. — Здесь, пожалуй, не найдётся ни единого горящего камина, ни одного уютного местечка, где бы мог провести ночь бедный одинокий Лучик…»

Вдруг в одном из тёмных окон блеснул огонёк. Кто-то шёл со свечой. Скоро дрожащий свет мелькнул на лестнице, опускаясь всё ниже и ниже.

На миг огонёк исчез, но вот появился снова. Теперь слабое сияние пробивалось между камней откуда-то глубоко из-под земли.

Лучик скользнул в узкую щель и очутился в мрачном подземелье с низкими нависшими сводами.

На каменном выступе стояла свеча в позеленевшем медном подсвечнике. Лучик с облегчением нырнул в пламя свечи, ухватился за фитилёк и устроился поудобнее. он огляделся.

У стены стояла золотоволосая девушка редкой красоты. На ней было белое платье из тонкого шёлка. Рядом на охапке слежавшейся соломы Лучик увидел маленькую сверкающую корону.

«Что делать такой милашке и лапочке в этом гиблом месте?» — с удивлением подумал Лучик.

Перед девушкой стоял уродливый старикашка, зябко кутаясь в потёртый меховой плащ.

— Что, племянница, ловко я заманил тебя в мой замок? — с довольным видом прохихикал старик, потирая морщинистые руки. — Я написал тебе, что умираю и хочу с тобой проститься. Но ты видишь, я жив. И кто из нас скорее покинет этот бренный мир, мы ещё поглядим. Я знал, знал, что ты приедешь и прихватишь с собой свою маленькую сестричку. Ведь вы никогда не расстаетесь. У тебя доброе отзывчивое сердечко, моя милая Селизетта! Ха-ха-ха! Да, твой дядюшка промотал своё богатство, но хитрости у него осталось предостаточно, и ты в этом очень скоро убедишься.

— Где моя сестричка? Где моя Элизетта? — простонала девушка.

Столько страдания было в её голосе, что Лучик чуть не свалился со свечки.

— Всё узнаешь, всё узнаешь в своё время, — проскрипел старикашка. — Но сначала отдай мне кольцо! кольцо «Желание». Отдашь, и я скажу тебе, где маленькая Элизетта!

Тень печали и сожаления пробежала по лицу девушки.

— Кольцо пропало. Моя добрая матушка, умирая, отдала его мне и велела беречь пуще всех сокровищ. Но однажды я уехала из замка и забыла запереть ларец, где оно хранилось. Когда я вернулась, кольцо «Желание» исчезло. Только на ковре лежало чёрное воронье перо.

— Где уж тебе было уберечь волшебное кольцо… — Старикашка скрипнул зубами. — Он исподлобья взглянул на Селизетту и медленно вытащил из-за пазухи скатанный в трубу пергамент.

— Этого я и опасался… — не сводя с девушки горящего взгляда, проговорил старик. — Потому-то и приготовил на всякий случай один документик… Славный, славный документик. Поставь здесь, в уголке, свою подпись, племянница. Что ты так глядишь на меня? Не скрою, поставишь подпись, и все твои богатства — замок Эльтимор, тучные земли, серебряные россыпи — всё станет моим. Но за это я скажу, где твоя любимая сестричка Элизетта. Да стоит ли печалиться? Ты так мила, что в два счёта обворожишь какого-нибудь принца и снова будешь жить в богатстве и роскоши. Я хоть и знатный барон, но беден как церковная крыса, и, сказать по правде, мне это уже изрядно надоело. Так что не будь глупышкой и скорее подпиши этот документ. Иначе, скажу тебе, ты горько пожалеешь. Знай, девочка, я добр и великодушен. Но могу быть и жестоким. Ты поняла меня, милое дитя?

— Где моя сестричка, где моя маленькая Элизетта? — словно не слыша его, повторила Селизетта.

— Твой добрый дядюшка всё скажет, как только ты поставишь свою подпись тут в уголке, — настойчиво проговорил старик, указывая на документ. — Право, такой пустяк и так долго приходится тебя уламывать, упрямица!

Селизетта скорбным, укоризненным взглядом посмотрела на старого барона и, не сказав ни слова, поставила на пергаменте свою подпись.

«Ну и дела!» — подумал Лучик. Он высунулся из пламени свечи, чтобы все получше видеть.

— Принцесса, ты поступила очень разумно. — Барон с жадностью схватил пергамент, скатал в трубку и сунул за пазуху. — Теперь я всё скажу тебе, дорогая. Твоя сестричка совсем недалеко отсюда. Слышишь, совсем недалеко! В глазах Селизетты засветилась надежда.

— Но я должен добавить ещё кое-что, — ухмыльнулся старик. — Знай, Селизетта, твоя сестричка в таком месте, где ты её никогда не отыщешь. Слышишь, племянница? Никогда!

Невозможно описать, что стало с Селизеттой. Потянув к старику руки, она упала на колени.

— Никогда? Нет, нет!

Столько отчаяния и боли было в её голосе, что огненные слёзы набежали на глаза Лучика. Одна из них скатилась и прожгла ещё одну дыру на изношенном плаще барона.

— Дядюшка, милый дядюшка! — Селизетта ухватила старого барона за плащ. — Пусть мою сестричку найти нелегко. Но всё же скажите мне, где она, где?

— Однако я не на шутку промёрз в этом подземелье, — проговорил барон, вырывая плащ из рук Селизетты. — Теперь я снова богат и должен заботиться о своём здоровье. Я уже сказал тебе: малютка Элизетта там, где ты ёе никогда не найдёшь. Я всё тебе сказал и сдержал своё слово. Не пойму, что ты ещё от меня хочешь? Лучше поблагодари меня за доброту и заботу. Видишь, я оставляю тебе этот огарок свечи, а сам буду выбираться отсюда в кромешной тьме.

Старый барон с недоброй улыбкой наклонился над Селизеттой:

— Запомни, запомни, принцесса! Двенадцать тайных ходов ведут из этого подземелья на волю. В конце одиннадцати — бездонные колодцы. Смерть ждёт всякого, кто туда угодит. И только в конце двенадцатого — Счастливая дверь! Поторопись, милое дитя, свеча догорает. Ты останешься в темноте и тогда… Ищи Счастливую дверь, Селизетта!

Старикашка мерзко захихикал, заковылял к двери и захлопнул её за собой. Проскрежетал ключ в замочной скважине.

— Скорее! выбраться отсюда! я должна найти мою Элизетту! — в отчаянии воскликнула девушка. Она высоко подняла свечу и бегом бросилась по петляющему подземному ходу.

«Экая тряска! — подумал Лучик, цепляясь за фитилёк свечи. — Однако как блестят её волосы! кажется, они светятся. Но мне уже надоела эта бестолковая беготня. Вот симпатичная укромная щель между камнями. Как раз подходящее место для благородного умного Лучика…»

Одно мгновение, и Лучик скрылся в узкой трещине.

Ах! Селизетта вскрикнула и замерла на месте: прямо у её ног открылся чёрный бездонный провал. Маленький камешек сорвался из-под её ноги и с долгим замирающим стуком провалился вниз.

Девушка опрометью бросилась назад.

— Свеча догорает… — в отчаянии прошептала она.

Ещё одна галерея и снова в конце её чёрный колодец. Селизетта побежала по третьему коридору. Прядь волос зацепилась за вбитый между камней крюк, но девушка безжалостно рванула её, в отчаянии не чувствуя боли. И опять неудача. Опять пропасть-колодец. В это время залетевший в подземелье сырой сквозняк взвихрился, закрутился и задул свечу. Всё погрузилось в непроглядный мрак.

— О боже! — вскрикнула девушка. — Мне не отыскать Счастливую дверь в этой темноте…