Сало Уиттмайер Барон «Социальная и религиозная история евреев. Том IV. Раннее Средневековье (500–1200): встреча Востока и Запада»

Глава 20

Западное христианство

Вновь появившись на исторической арене после временного ухода в тень в VII в., западноевропейские еврейские общины постепенно завоевали ведущие позиции в социально-экономической и культурной жизни своего народа. Контакты евреев мусульманской Испании золотого века с христианской Испанией, южной Францией и южной Италией осуществлялись, главным образом, посредством многочисленных беженцев от преследований Альморавидов и Альмохадов. Невзирая на принципиальные различия в политическом и экономическом положении и в отношении к ним соседей, испанское, провансальское и итальянское еврейство поддерживало интеллектуальные традиции, заложенные в мавританской Испании и Северной Африке. Даже арабский язык оставался разговорным или, по крайней мере, понятным многим сегментам еврейского населения.

Обитая на границе между исламом и христианством, упомянутые еврейские общины серьезно страдали от непрекращавшихся конфликтов расколотого мира. Однако они также способствовали построению интеллектуальных и социально-экономических мостов, которые когда-нибудь в будущем должны были приблизить друг к другу нынешних врагов. В то же время они исполняли великую историческую миссию, будучи посредниками между зарождавшейся еврейской интеллигенцией христианской Европы и традиционными центрами арабоязычного еврейского мира. Своим неустанным трудом, в особенности по переводу классической литературы, как еврейской, так и нееврейской, с арабского языка на иврит, они сделали плоды греческой и ближневосточной мысли и науки доступными молодым, и пусть интеллектуально еще не очень продвинутым, но динамичным и быстро развивавшимся еврейским общинам северной Франции, Англии и Германии.

Тем не менее, различия в обычаях и взгляде на мир между еврейством Севера и Юга привели к новому разделу еврейского мира на сефардов и ашкеназов, которому суждено было закрепиться на века. Происхождение этих названий, или скорее применение двух библейских наименований к населению Испании и Германии, долгое время было загадкой для ученых, и вполне удовлетворительного объяснения до сих пор не предложено. Представляется, что с постепенным расширением еврейского географического кругозора на запад толкователи Писания поразились созвучию между словами «Гесперия» и «Сфарад», а также «Саксония» (или «Ас-Скандз») и «Ашкеназ». Отождествление Сфарада с Испанией встречается уже в сочинениях гаонов. А связь между Ашкеназом и Германией возникла в литературе только после 1000 г., когда существование особой группы евреев, живущих к северу от Альп и Пиренеев и имеющих собственные обычаи и ритуалы, стало уже свершившимся фактом. Опираясь на непрерывную цепь традиции, идущей из античной Римской империи, евреи Севера поддерживали прочные контакты с сохранившимися итальянскими и, косвенным образом, также палестинскими центрами римской цивилизации. Сефарды, со своей стороны, долго были частью глобальной мусульманской цивилизации, центр которой, как всеобщий, так и еврейский, находился в Вавилонии, поэтому они стали наследниками вавилонской традиции и мировоззрения. Разделение между ашкеназскими евреями и их южными соседями продолжает, таким образом, на новом уровне древнюю дихотомию между Палестиной и Вавилониейⁱ.

Итальянское еврейство само по себе было разделено на жителей центральной и северной части полуострова, которые оставались в самом центре латинского христианства, с одной стороны, и жителей южных провинций, где длительное доминирование византийцев и мусульман способствовало развитию ряда своеобразных черт, – с другой. Они находились как бы между двумя основными возникавшими направлениями. В численном отношении еврейские общины Рима и республик северной Италии намного отставали от евреев Ближнего Востока и Испании и даже от менее значительных еврейских поселений на севере Европы. Тем не менее, они сыграли ключевую роль в формировании культурных традиций и политических судеб европейского еврейства. Римская община поддерживала тесные связи с папством, которое в то время начинало стремительный взлет в качестве духовного и светского властителя христианского мира. Поэтому тогда, как и на других этапах истории папства, многие локальные события в жизни города Рима приобретали общеевропейское значение.

Кроме того, ряд итальянских республик, прежде всего Венеция, Генуя и Пиза, вступали тогда в период величайшей политической и экономической экспансии, становились важным фактором в международной торговле и крупных политических трансформациях всего средиземноморского региона. Как в качестве конкурентов еврейских купцов в левантийской торговле, так и в качестве властителей территорий, где проживали многочисленные еврейские общины, и в самой Италии, и в восточных колониях, они стали играть непропорционально большую роль в еврейской истории по сравнению с тем, какой процент евреев проживал под их флагами. Эти взаимоотношения достигнут расцвета в период позднего Средневековья и раннего Нового времени, но начало им было положено в X–XII вв. В любом случае, судьбы итальянского еврейства, как северного, так и южного, серьезно повлияли на развитие всего еврейского народа.