Кэтрин Вудфайн «Тайна заводного воробья»

Посвящается маме и О. Д. с любовью

Часть первая

СОЛОМЕННАЯ ШЛЯПКА

Элегантная соломенная шляпка с бантиком —

само воплощение очаровательной простоты.

Этот практичный вариант повседневного головного убора

работающих юных леди подойдёт для любой формы лица.

Глава первая

Омнибус тряхнуло, и Софи крепко ухвати­лась за кожаный поручень. Наступило утро очередного понедельника. Вокруг кипела жизнь. Лондон, затянутый туманом, был ещё влажным после вчерашнего дождя. Софи, зажатая между двумя служащими в шляпах-котелках и с газетами, смотрела невидящим взглядом на проносящу­юся мимо серую улицу и гадала, не почудился ли ей едва уловимый аромат весны. Вспомнился сад в Орчард-хаусе: нарциссы, должно быть, уже рас­цвели, а покрытая каплями трава наверняка пах­нет влажной землёй.

Омнибус резко затормозил, и кондуктор вы­крикнул:

— Площадь Пикадилли!

Софи отвлеклась от размышлений, поправила шляпку, перчатки, сжала в руке зонтик и про­тиснулась между служащими и пожилой дамой в пенсне, которая воскликнула: «Боже мой!» Она неодобрительно посмотрела на Софи, возмущён­ная тем, что беспечная юная леди в одиночку разъ­езжает в омнибусах. Софи не обратила на неё вни­мания и спрыгнула на тротуар. А какая разница? В конце концов, она больше не беспокоится о своей репутации.

Омнибус отъехал от остановки, и Софи окинула взглядом возвышающееся над ней громад­ное белое здание. Универмаг «Синклер» появился совсем недавно. Он ещё не открылся для посети­телей, но уже стал самым известным в Лондоне, а значит, по мнению некоторых, и во всём мире. Софи никогда прежде не видела магазинов с ве­личественными колоннами и цветными флажка­ми. Он походил на античный храм, воздвигнутый среди грязи и смога Пикадилли. Высокие засте­клённые окна, занавешенные ярко-синими шёл­ковыми портьерами, придавали фасаду сходство со сценой в великолепном театре перед началом представления.

Владелец универмага, мистер Эдвард Синклер, не уступал в известности своему магазину. Родом из Америки, он сам сколотил своё состоя­ние, отличался изяществом и носил бессменную орхидею в петлице. Все красавицы Лондона его просто обожали. За первые несколько недель большинству работников магазина удалось увидеть хозяина лишь мельком, но к нему сразу же пристало прозвище Капитан. По слухам (а слухов о нём ходило немало), в юности мистер Синклер сбежал из дома, чтобы стать моряком. Правда это или нет, но прозвище ему очень шло. В конце кон­цов, универмаг и впрямь напоминал корабль — блистательный и шикарный океанский лайнер, готовый с достоинством везти своих пассажиров к далёким берегам.

Софи услышала, как где-то бьют часы, вскинула голову и поспешила за угол высокого здания; ка­блуки её сапожек с пряжками застучали по мосто­вой. На подходе к универмагу сердце Софи забилось сильнее, и она дотронулась до шляпки с голубой лентой, желая убедиться, что та не сбилась набок. Потом коснулась волос, проверяя, не примялись ли они. Поступив на работу в универмаг Синклера, Софи стала крошечным винтиком гигантской ма­шины и прекрасно понимала: теперь нужно во всём быть безупречной.

За входными дверями её ждал совершенно другой мир. В коридорах стояли шум и суета. Повсюду сновали люди с пальмами в горшках, со стремянка­ми и банками краски или со стопками фирменных коробок,  которые легко узнавались  по сочетанию насыщенно-синего и золотого цветов. Мимо проскочила симпатичная продавщица, на руке у неё акку­ратно висело элегантное вечернее платье, расшитое бисером; ещё одна промчалась мимо с охапкой зонти­ков от солнца. Строгий управляющий, мистер Купер, отчитывал беднягу продавца за грязные и мятые пер­чатки.

Софи проскользнула между ними и юркнула в пустую гардеробную, чтобы снять пальто и шляпку. Она всё никак не могла поверить, что это не сон. Ещё год назад ей и в голову не могло прийти, что придётся самой себя обеспечивать. А сегодня она стоит в гардеробной универмага как прирождённая продавщица.

Софи на мгновение задержалась у зеркала, посмотрела, как лежат волосы, и поправила булавку на шляпке. Мистер Купер весьма щепетильно от­носился к внешнему облику сотрудников. Более того, Софи прекрасно знала, что Эдит с подруж­ками тут же заметят её малейшие недостатки. Ког­да-то она тщательно следила за собой, старательно причёсывалась по сто раз за вечер и докучала мисс Пеннифизер просьбами как можно симпатичнее повязать бархатный бант. Но теперь Софи хоте­лось выглядеть аккуратно, по-деловому, и не более того. Казалось, она стала совсем другим челове­ком. Даже в зеркале было знакомое, но в то же вре­мя чужое отражение: она выглядела старше своих лет, а ещё — бледнее и печальнее. Плечи поникли при мысли о долгой трудовой неделе, но Софи тут же недовольно нахмурилась. Папа сказал бы, что ей очень повезло найти работу и надо быть благодарной.

Софи напомнила себе о тех, кого удача обошла стороной. Она видела на улицах своих ровесниц и даже совсем маленьких девочек, которые торго­вали букетами или яблоками, просили милостыню у джентльменов, ходили в лохмотьях и толпились в дверях чужих домов в надежде на подаяние.

Вспомнив это, Софи встряхнула головой, расправила плечи и через силу улыбнулась.

— Соберись! — строго сказала она своему отражению. Что бы ни случилось сегодня, она твёрдо решила, что больше не даст Эдит ни единого повода обзывать её выскочкой.

Посерьёзнев, Софи направилась к двери, но не успела пройти и несколько шагов, как споткнулась и чуть не упала.

— Ой! — раздался тихий возглас.

Она выпрямилась и встретилась взглядом с напуганным парнишкой. Он сидел на полу, спрятав­шись за вешалками с пальто и вытянув ноги.

— Ты в порядке?

— А ты что здесь делаешь? — выдохнула Софи, больше расстроенная тем, что мальчик слышал, как она кривляется и разговаривает сама с собой, чем своим неуклюжим падением. Наверняка он всем об этом расскажет, и над ней снова будут насмехаться. — Нехорошо прятаться по углам и подслуши­вать!

— Я не подслушивал, — возразил мальчики поднялся с пола. Он был одет в синклеровскую форму посыльного: наглаженные тёмно-синие брюки, пиджак того же цвета с двумя рядами медных пуговиц и фуражка. Но пиджак был ему велик, брюки коротковаты, а фуражка съехала с всклоко­ченных соломенных волос набок. — Я читал.

В доказательство он поднял грязную руку и продемонстрировал мятую газету с большим заголовком «Защитники Империи». Софи раскрыла рот, чтобы ответить, но в ту же минуту дверь рас­пахнулась, и в гардеробную влетела стайка девочек. Перед глазами Софи замелькали юбки и банты.

—        Извините! Прошу прощения!
Симпатичная брюнетка покосилась на мальчи­ка и ухмыльнулась.

— Ещё не отнёс Джиму средство от ржавчины?
Её подружки захихикали.

— Уже научился сам завязывать шнурки? — спросила другая девочка.

Третья насмешливо посмотрела на Софи и присела в реверансе.

— Простите, ваша светлость. Мы не сразу заметили, что вы почтили нас своим присутствием.

— Представите нас своему молодому человеку? — надменно произнесла брюнетка, и подружки покатились со смеху.

Бедняга покраснел, а Софи осталась невозмутимой. За две недели стажировки в универмаге «Синклер» ей не раз приходилось терпеть такие насмешки. Очевидно, в первый рабочий день она допустила ошибку, нарядившись в своё лучшее платье из чёрного шёлка и бархата с пуговками из агата. Она хотела произвести хорошее впечатле­ние, но все остальные сотрудницы надели простые тёмные юбки и опрятные белые блузки. Шелест до­рогой ткани привлёк внимание к Софи, и девочки захихикали, прикрывая рот ладошками.

— Что она о себе возомнила? Представляет себя хозяйкой поместья? — прошептала Эдит, симпатичная брюнетка.

На следующее утро Софи тщательнее продумала свой наряд и пришла в тёмно-синей юбке и бе­лой блузке с аккуратным кружевным воротничком, но было уже поздно: девочки обращались к ней «ваша светлость», «ваше высочество» или «прин­цесса Софи». Они насмехались над её манерой го­ворить, над одеждой, причёской и особенно злобст­вовали, когда её хвалили мистер Купер или Клодин, ответственная за оформление витрин.

Софи скрывала обиду и делала вид, будто её это ни капли не задевает. Папа всегда говорил, что на войне главное — не показывать свой страх противнику. Перед ней снова предстало папино лицо — такое, каким она его помнила: лучистые тёмно-ка­рие глаза и изящные усы. Вспоминала его привычку прохаживаться по ковру у камина в своём кабинете, где на стенах висели карты и сувениры из дальних стран, рассказывая о битвах и военных кампаниях. «Всегда сохраняй спокойствие, рассудок и самообла­дание» — таков был его главный девиз.

К сожалению, чем дольше Софи игнорировала девчонок, тем вреднее они становились, обзывали её заносчивой и высокомерной. А самым обидным было прозвище, которое они ей дали, — Кислая Софи. В этой ситуации папины советы не помогли.

Она отвернулась и вышла в коридор, а мальчик поспешил за ней. Выглядел он жалко, и Софи ощутила укол совести: как она могла подозревать его в том, что он будет над ней насмехаться, когда они, по сути, находились в одной лодке?

— Не стоит обращать на них внимания, — сказала Софи.

Мальчик застенчиво улыбнулся.

—        Я за тобой не подглядывал, честное слово! Мне хотелось узнать конец истории, только и всего. Я тебя даже не заметил. Это последний номер про Монтгомери Бакстера. — Заметив растерянный вид Софи, он объяснил: — Детектив…

Тайна заводного воробья