Армен Гаспарян «1941-1945. Оболганная война»

Глава 3

                   

Мифы о цифрах и фактах

 

О Второй мировой войне сказаны, написаны, сняты уже терабайты информации, однако уровень владения правдой о войне в массовом сознании по-прежнему невысок. И особенно печально, что в первую очередь это касается молодого поколения.

 

Не секрет, что определенной популярностью среди читающей аудитории пользуются работы авторов, развивающих ряд мифов о начале войны. Например, выстроена целая теория о том, как мы готовились сокрушить Гитлера, но армия не желала воевать за Сталина, в чем и заключается главная и единственная причина трагедии 1941 года.

 

По второй версии Советский Союз вообще не готовился к войне. Наш бронепоезд был загнан на запасные пути в 1920 году, где и сгнил, по всей видимости. Но крах в июне 1941-го произошел только из-за предателей. А ими были все поголовно — начиная с маршала Жукова и заканчивая последним рядовым на Западном фронте.

 

Есть и третья точка зрения на те же события. Мы активно готовились к войне, но в трагических обстоятельствах кадровая армия была разгромлена. После чего в стране началась вторая гражданская война.

 

Также широко обсуждается гипотеза о том, что Гитлер на две недели опередил Сталина, который готовился напасть первым. Есть и известный миф, запущенный в оборот Хрущевым, о пьянстве товарища Сталина, отсутствии управления в стране и деморализованной армии.

 

Все это сопровождается подтасовкой фактов, манипулированием цифрами, искажением смысла важных дат. Так, доктор исторических и политических наук, министр культуры В. Р. Мединский обращает внимание на неожиданно широкую PR-кампанию в Западной Европе, затронувшую в том числе европейские парламентские структуры. Например, это выразилось в обсуждении вопроса о переносе даты начала Второй мировой войны с 1 сентября 1939 года (дата нападения Германии на Польшу) на 23 августа 1939 года (дата подписания пакта Молотова — Риббентропа). То есть якобы именно в этот день было принято решение о начале войны. Выводы из этого сделать несложно.

 

Получается, что сложнейшим процессам начала Великой Отечественной войны массовое сознание дает исключительно простые расшифровки — те, которые не представляют трудностей для восприятия обывателями.

 

При этом мы постоянно говорим о недопустимости пересмотра итогов Второй мировой войны. Россия законно и совершенно справедливо протестует против героизации военных преступников в ряде стран Восточной Европы. Ведь легионеры войск СС признаны Нюрнбергским трибуналом членами преступной организации, поэтому здесь нет никакой натяжки. В стране действует Комиссия по противодействию фальсификации истории. Мы авторитетно выступаем по этому вопросу на международной арене, в том числе с трибун ООН. Однако воз по большому счету и ныне там.

 

Мы столкнулись с каким-то очень интересным парадоксом. Прилагаются огромнейшие усилия, а в социуме царит весьма странное представление о Второй мировой войне. За последние годы документальных фильмов о генерале Власове снято в четыре раза больше, чем о маршалах Рокоссовском, Катукове и Коневе, вместе взятых.

 

Художественный кинематограф также не обходит вниманием тему Великой Отечественной войны. Но какие фильмы мы смотрим? «Сволочи», «Штрафбат», «Паршивые овцы» и еще с десяток подобных картин, которые, мягко говоря, далеки от истории Второй мировой войны.

 

Возьмем культовый сериал «Штрафбат». Медленно двигающийся в конце список штрафных соединений на фронте с 1942 по 1944 год действительно впечатляет. Но ведь на самом деле эти штрафбаты и штрафроты никогда не существовали одномоментно. Одни из них расформировывались, а другие создавались заново. И де-факто людей, воевавших в штрафбатах, было гораздо меньше. Не говоря уже о таком художественном преувеличении, как совместная борьба против фашистов офицеров и зэков в одном боевом подразделении.

 

После просмотра подобных фильмов можно подумать, что войну выиграли уголовники, пришедшие на помощь несчастным солдатам. И общество все это спокойно потребляет. В то же время нельзя сказать о какой-то массированной ответной реакции по данному поводу. Историки говорят: «Это чушь! Это вздор!» И на этом все заканчивается. А ведь, как правильно заметил В. Р. Мединский, у нас из каждого эпизода можно снять такую войну, что Спилберг рядом не стоял.

 

В среде диванных историков можно услышать изумительную теорию, которая сводится к тому, что наша армия — неважно, как она называлась: Российская императорская, русская, советская, Вооруженные силы Российской Федерации, — никогда не умела воевать. Мол, в 1905 году война проиграна, в 1914-м мы застряли в Мазурских болотах, а в 1942-м потерпели поражение во Ржеве.

 

Военное командование всегда было сплошь бездарным. Да, склонность русского человека к самоуничижению не может не удручать.

 

В последние 20 лет в некоторых научных работах и особенно в средствах массовой информации с размахом фальсифицируется такое понятие, как «цена победы». Учет потерь Красной армии немыслим без их сравнения с потерями вермахта и его союзников. И это опровергает утверждение некоторых псевдоисториков о том, что СССР выиграл войну, понеся в шесть (или даже в семь!) раз больше жертв, чем проигравшая нацистская Германия.

 

Вокруг количества потерь Советского Союза годами не утихает полемика. Верной на сегодняшний день считается оценка, озвученная российским Министерством обороны, — 26,7 миллиона человек.

 

Откуда же берется утверждение, что потери Красной армии и вермахта составили шесть к одному? Ведь, по официальным немецким данным, только на Восточном фронте Германия (правда, с союзниками) потеряла 6 миллионов человек. И это без учета Западного фронта и боевых действий в Африке.

 

В. Р. Мединский предлагает посмотреть на цену, которую заплатила за войну Великобритания — вторая после СССР держава союзников, причем вступившая в войну на два года раньше. Эта цифра — 400 тысяч человек. Конечно, эти данные трудно сопоставить.

 

Обратим внимание на цифру 26,7 миллиона. Из них боевые потери Советской армии, по официальной статистике, 8,5 миллиона человек. Остальные погибшие — это жертвы геноцида. Ведь в той же Белоруссии в ходе карательных операций было сожжено, разрушено, уничтожено более половины существовавших населенных пунктов. В число 8,5 миллиона, оказывается, включены и 2,5 миллиона погибших и замученных в фашистских застенках. (Кстати, потери среди немцев в нашем плену были гораздо меньше — 10–15 %, что по меньшей мере говорит о более человечном отношении к пленным в СССР.) Итак, путем нехитрых подсчетов мы выясняем, что потери были приблизительно равны или по крайней мере сопоставимы.

 

Кстати, есть мнения авторитетных исследователей, что и эта цифра может быть завышенной. Например, говоря о методике подсчета общего количества погибших советских граждан во время Второй мировой войны, известный военный историк, главный научный сотрудник Института истории РАН В. Н. Земсков приводит доказательства того, что подсчет велся путем сопоставления материалов переписи населения 1939 и 1959 годов. Считалось, что до начала войны население СССР составляло 196,7 миллиона человек. На конец войны эта цифра уменьшилась до 170,5 миллиона. Далее следуют сложные статистические подсчеты с учетом довоенного уровня естественной смертности, выводятся итоговые данные. Но, как отмечает В. Н. Земсков, естественная смертность населения увеличивается во время военных действий как минимум в два раза. И потому первоначальные 16 миллионов погибших, о которых после окончания войны докладывали Сталину, представляются более адекватной оценкой людских потерь непосредственно в результате военных действий.

 

Однако отдельные «историки» идут еще дальше, называя просто невероятные цифры потерь СССР во Второй мировой войне. Речь идет о количестве жертв в 40 миллионов (включая неродившихся детей — безвозвратные потери). Конечно, аналогов такой статистики нигде в мире мы не найдем. Но она уже не вызывает удивления, когда мы слышим о фантастическом количестве уничтоженных советской властью в ходе репрессий — 60, 100 и даже 300 миллионов.

 

Все это звенья одной цепи. В этом же ряду находятся утверждения, что за генерала Власова сражалось от 1 до 2 миллионов человек. Но если применить корректные подсчеты, численность власовской армии составляла всего 50 тысяч — это лишь две дивизии. А так называемые хиви, добровольные помощники, являлись зачастую попросту заложниками. Русский корпус, воевавший в Югославии, а не на Восточном фронте, в итоговое число также включать неправильно.

 

Фактов прямых столкновений с Красной армией боевых формирований, таких как власовцы, туркестанские батальоны, казачьи и крымско-татарские части, было действительно немного. Можно еще вспомнить знаменитую дивизию СС «Галичина» и эстонскую гренадерскую дивизию СС, выполнявшие полицейские функции и потому укомплектованные легким стрелковым оружием. Большего от них не требовалось.

 

Развенчанию подлежит и один из самых устойчивых и грязных мифов о Великой Отечественной войне за последние годы. Якобы Советская армия творила в Восточной Пруссии несусветные зверства. У теории есть своя логика и подоплека — необходимость трансформировать немцев из агрессоров в жертв, уравнять сталинский СССР и гитлеровскую Германию, превратить Красную армию из армиипобедительницы в толпу остервенелых садистов.

Началось все с данных о 2 миллионах изнасилованных на территории Восточной Пруссии. Но я уже видел сведения и о 4,7 миллиона. Неслучайно популярностью в определенных русофобских кругах пользуется книга Г. Беддекера «Трагедия Германии. Горе побежденным. Беженцы III Рейха. 1944–1945», которая просто изобилует рассказами об изнасилованиях немок независимо от их возраста в силу «примитивного русского темперамента». Автор чуть ли не прямым текстом заявляет, что все это поощрялось советским командованием.

 

Удивительно, что в стране, которая победила во Второй мировой войне, это творение получило всенародную любовь, выдержало уже несколько переизданий, экранизировано и стало едва ли не основой общего знания о 1945 годе. Как тут вновь не вспомнить об извечном русском мазохизме? Разве могут после этого удивлять призывы адекватных людей к введению в России цензуры?

 

В связи с этим В. Р. Мединский замечает, что в этом деле лучшее противоядие — говорить правду. А правда истории заключается в том, что, конечно, факты насилия на территории побежденного противника имели место. Но такие же случаи задокументированы (и по ним были возбуждены уголовные дела) в армиях США, Великобритании и Франции. Число понесших наказание по заведенным делам в Советской армии приблизительно 5 тысяч человек. Количество наказанных в армиях союзников практически такое же.

 

Таким образом, мы можем оценить масштабы этого явления. Не исключая того, что кому-то, возможно, удалось избежать возмездия. Ведь вполне естественно, что многие командиры покрывали своих подчиненных.

 

Кроме того, в соответствии со всеми официальными приказами насилие входило в число тягчайших преступлений на фронте, подлежавших скорому военному суду и наказанию, начиная от ареста и заканчивая расстрелом.

 

В то же время мы не должны забывать, что сексуальное насилие в отношении русского населения было официально санкционировано и разрешено уставами и документами вермахта. И оно не считалось ни военным преступлением, ни вообще проступком. Но вряд ли кто-либо приведет хотя бы один случай расстрела солдата СС немецкими властями за насилие на территории Советского Союза.

 

Война преподносилась лидерами Третьего рейха как борьба за жизненное пространство для немецкой нации. Историк Е. Ю. Спицын пишет: «Существенное влияние на цели германской агрессии и оккупации оказывал и нацистский вариант расовой теории (А. Розенберг, К. Мейер-Хетлинг), который на практике обернулся массовыми убийствами и истреблением целых народов. Расистская оценка “ленинско-сталинского коммунизма” и советского государства как “всемирного еврейского большевизма”, а также соединение антисемитизма с антикоммунизмом являлись не только инструментом нацистской пропаганды, но и составной частью программы германского национал-социализма. Совокупность этих компонентов и определила характер войны гитлеровской Германии против СССР как войны на уничтожение, обусловила геноцид в отношении европейских евреев и уничтожение миллионов славян, прежде всего русского народа».

 

В последнее время в Восточной Европе, да и в России вновь оживился разговор, больше характерный для событий 20-летней давности, на тему того, что для союзников необходимо провести военный трибунал подобно Нюрнбергскому процессу для нацистских военных преступников. Нередко звучат мнения, что на подобные инсинуации не стоит обращать внимания, поскольку в 1945 году мы получили абсолютно надежную прививку от коричневой чумы.

 

Не могу согласиться с этим утверждением. Ведь как бы это дико ни звучало, именно в нашей стране есть секта раскольников, канонизировавшая Гитлера как «святого Атаульфа Хитлера Берлинского». Также этой «церковью» были возведены в ранг «святых» Воскобойник и Каминский, возглавлявшие Локотскую республику.

 

Именно в России некоторые теперь открыто оправдывают фашистскую Германию и говорят о «крестовом походе» против большевизма.

 

Это у нас звучат высказывания о бездарно проведенной войне с Финляндией, преступно построенной на костях людей промышленности и двух равновиновных тоталитарных режимах СССР и Германии.

 

Подобные мнения активно подогреваются разного рода публицистами. И из всего этого, как точно заметил В. Р. Мединский, выстраивается целая пирамида квазизнаний. Из них следует, что на самом деле победителями во Второй мировой войне являются страны демократии, силы добра, которые спасли мир и от коричневой чумы, и от японского милитаризма. А проигравшие стороны — это тоталитарные страны, силы зла. Одну силу судили в 1945 году, а вторую в лице ее правопреемницы — Российской Федерации — суд еще только ожидает. И проигравшая сторона непременно должна вернуть незаконно захваченные ею территории. Речь, конечно, должна идти о Курилах, Сахалине, Калининградской области, Карелии, Выборгском районе и т. д. Затем эта сторона обязана выплатить контрибуцию, размер которой уже подсчитан и Прибалтийскими странами, и Польшей, и даже Грузией. А главное, как потомки преступников мы должны признать свою вину и покаяться.

 

При всем этом, к сожалению, мы до сих пор не выработали какого-то четкого ответа со стороны социума (а это и научная общественность, и СМИ, и кинопроизводство, и литературная деятельность).

 

Получается, что героизм советских солдат и офицеров сегодня никого не интересует. Почему-то мы не видим на больших экранах художественного воплощения подвигов наших летчиков в первые дни войны, когда мы уничтожили 300 (!) немецких самолетов. Эта цифра абсолютно не привлекает внимания.

 

Мы не видим красивой героической киноистории о первом в истории Великой Отечественной войны таране вражеского «Мессершмитта-109» в небе над Брестской крепостью, который младший лейтенант Дмитрий Кокорев совершил всего через несколько часов после начала военных действий.

 

22 июня 1941 года младший лейтенант Дмитрий Кокорев совершил первый в истории Великой Отечественной войны воздушный таран. К началу октября у него было 100 боевых вылетов, в которых он сбил пять самолетов противника. Согласно донесениям о безвозвратных потерях офицерского состава, Кокорев погиб 12 декабря 1941 года при сопровождении шестерки P2 на бомбардировку аэродрома Сиверский.

 

Широкая общественность немногое знает о подвиге и дальнейшей судьбе майора П. М. Гаврилова, одного из последних организаторов обороны Брестской крепости, который, побывав в плену, вернулся с войны живым.

 

Еще В. О. Ключевский сказал: «Кто не знает своего прошлого, никогда не будет иметь будущего». Не вызывает сомнений, что мы должны говорить правду. В том числе и горькую. Правду о том, что враг действительно превосходил нас и в живой силе, и в технике. Правду о том, что СССР был плохо подготовлен к войне, а наше руководство совершило множество ошибок.

 

Только тогда мы сможем полноценно противостоять попыткам переписать историю и достойно ответить на исторический ревизионизм.