Екатерина Островская «Нет места женщине»

– Вот ваш кабинет, – произнесла главбух, открывая перед Наташей дверь, за которой оказалось крохотное помещение, больше похожее на стенной шкаф, – тесновато, конечно, но к вам ведь посетители не будут приходить.
Последнее прозвучало не как вопрос, а как напоминание о том, что посторонним здесь нечего делать. К тому же произнесено это было тоном квартирной хозяйки или коменданта студенческого общежития.
Наташа кивнула и вошла внутрь. Стол, кожаное кресло на колёсиках, стеллаж, на полке – несколько пустых папок со скоросшивателем. Вместо окна – проём в стене, прикрытый стеклом в раме, – за ним другой кабинет, тоже небольшой, но с полноценным окном, которое и освещало этот кабинет-шкаф. В соседней комнате за столами сидели две женщины и смотрели на улицу, где медленно падал снег.
– Там, – главбух кивнула на женщин за стеклом, – моя заместитель и её помощница: работой они не перегружены, кстати.
А эту фразу можно было понять, как «Зачем нам ещё и финансовый директор?»
– Я не буду никому мешать, – тихо сказала Наташа и попыталась улыбнуться.
Главбух кивнула и вышла.
У дверей стояла трёхногая вешалка, а рядом на стене в рамке план эвакуации сотрудников на случай пожара. Наташа повесила на вешалку свой пуховик и посмотрела, куда ей надо бежать в случае опасности. Но дверь в офисе была всего одна – только входная.

Позавчера позвонила бывшая сокурсница, которая долго сообщала все мировые новости, потом ещё полчаса рассказывала о ремонте, который она с мужем сделала в своей квартире, о том, что сын из детского сада приносит слова, которые обычно не произносят при детях… а ещё о тряпках, о косметике, о силиконовых имплантах, о Клаудии Шифер и о том, что в Испании все загорают исключительно топлесс… Всё это слушать было невыносимо, но Наташа терпела, зная, что это рано или поздно должно закончиться: она третий месяц сидела без работы и это угнетало. Угнетало, конечно, не то, что она сидела дома, а то, что денег совсем не осталось и приходилось занимать, не зная, когда сможет вернуть и сможет ли вообще. Один раз сделала квартальный баланс для какого-то ООО, пришлось потрудиться, потому что в ООО бухгалтера не было и, соответственно, вся отчётность была запущена. Почти месяц она приводила отчётность в порядок, сама же отнесла баланс в налоговую, где на неё посмотрели в удивлением, но документы приняли без замечаний. Хозяин ООО денег не заплатил, сначала обещал через несколько дней, а потом и вовсе перестал отвечать на звонки…
– … вот такая шпилька, – продолжала радоваться жизни бывшая сокурсница, – я вообще не понимаю, как в таких сапогах ходить!
И тут она вспомнила:
– Да-а, чуть не забыла: я ведь чего звоню – мне кто-то сказал, что ты работу ищешь.
– Ищу, – подтвердила Наташа.
– Так я тебе нашла место, – обрадовалась бывшая сокурсница, – муж случайно узнал, что какой-то фирме требуется финансовый директор. Контора вроде солидная: платить наверняка будут хорошо – уж побольше, чем в твоём занюханном банке.
На этом разговор и закончился. Наташа записала номер телефона фирмы, где требовался финансовый директор, почти не сомневаясь в том, что подруга что-то напутала, а если и нет, то вряд ли солидную фирму устроит сотрудник, проработавший пять лет в дышащем на ладан банке. Теперь у банка и вовсе отобрали лицензию, а кому нужен бывший работник разорившегося кредитного учреждения? Разве что какому-нибудь ООО. И, тем не менее, Наташа утром позвонила в солидную фирму, ей назначили встречу, и она направилась туда, ругая себя за то, что в двадцать восемь лет продолжает верить в сказки.
Офис фирмы находился в обычном жилом доме в центре города. То есть дом был жилым, но не совсем обычным. Чтобы попасть в подъезд, Наташе пришлось нажать кнопку переговорного устройства и дождаться, когда кто-то спустится вниз и откроет металлические вороты, преграждавшие въезд в маленький внутренний дворик, где были двери парадных, перед которыми стояли несколько автомобилей.
Сотрудник, открывший ворота, шёл быстрым шагом, Наташа едва поспевала за ним. Потом они поднялись на второй этаж, а сотрудник успел сообщить, что на первом у них бухгалтерия и столовая, а на втором начальство и коммерческий отдел. Дом был четырёхэтажным, и, что на других этажах, сотрудник рассказать не успел.
Наташу провели в кабинет, где её встретил ещё один молодой человек и показал на кресло возле журнального столика.
– Давайте побеседуем.
Вообще она думала, что придётся говорить с директором или с одним из его замов – с людьми, которые разбираются в финансовом менеджменте, а то, что надо будет пить чай с молоденьким сотрудником, не предполагала. Парню было едва ли двадцать пять лет, и на вид он казался застенчивым.
– У нас иногда зависают свободные суммы, – признался он, – деньги лежат на счету, а хотелось бы, чтобы они работали.
– Чем занимается ваша фирма? – спросила Наташа.
– Нефтепродуктами, – ответил молодой человек, – в основном тёмными. Хотя кроме мазутов можем поставлять и бензин, но делаем это в крайнем случае, потому что сфера эта уж больно…
Он посмотрел на Наташу и не договорил, смутился, вероятно. Но она и так поняла, что молодой человек намекал на бандитов, которые подмяли под себя весь рынок бензина.
– Вы платите своим поставщикам по двум счетам? – поинтересовалась она, – отдельно за товар, а отдельно оплачиваете железнодорожный тариф?
Молодой человек кивнул.
– А скидки на тариф не думали приобрести? – спросила Наташа.
– Скидки только на товар, идущий за границу. А если по России удастся получить, то надо делать предоплату, а это уже невыгодно с учётом нынешней инфляции…
Они разговаривали около часа. Наташа освоилась быстро, потому что поняла, что её наверняка возьмут сюда работать. По крайней мере, молодому человеку она, вероятно, понравилась – он поглядывал на неё и смущался. Только сможет ли он уговорить своё начальство взять сотрудницу разорившегося банка хотя бы с испытательным сроком.
Потом он посмотрел на часы и сказал, что уже опаздывает на важную встречу, они вместе вышли из офиса. Во дворике молодой человек открыл перед Наташей дверь белого внедорожника и предложил подбросить её до станции метро. Она села на кожаное сидение, а когда выехали из ворот, спросила:
– Как вы думаете, у меня есть шансы быть принятой на работу?
– Я думаю, что вы уже приняты, – ответил молодой человек, – завтра приходите, а я распоряжусь, чтобы вам подготовили рабочее место.
Он посмотрел на Наташу и объяснил:
– Я генеральный директор и один из совладельцев предприятия.

Вентиляция в кабинетике, похожем на стенной шкаф, всё-таки имелась – где-то под потолком негромко жужжал моторчик, вытягивая из кабинетика запахи и звуки. Наташа даже ощущала лёгкий ветерок. За стеклянным проёмом работали сотрудницы бухгалтерии, они о чём-то переговаривались и смеялись. О чём они беседовали, слышно не было, но, видимо, работа нравилась им: в банке, в котором ещё недавно трудилась Наташа, сотрудникам было не до смеха.
До обеда она изучала банковские выписки и договоры на поставку мазута промышленным предприятиям. Кроме этого, предприятие поставляло лес и пиломатериалы на Украину, получая в качестве оплаты по бартеру новенькие железнодорожные цистерны из Мариуполя, сахарный песок из Харькова и замороженные свиные полутуши со всей территории самостийной.
Ровно в час дня в кабинетик заглянула главный бухгалтер и позвала обедать. Они прошли через небольшой общий зал, где уже обедали десятка полтора сотрудников, зашли в комнатку, где стоял всего один стол, уже сервированный.

– У нас трое владельцев, – объяснила главный бухгалтер, – Ларин, которого вы уже видели. Мы его все Лариком зовём промеж себя. Он знает об этом, но не обижается. Ещё есть Роман Викторович Якименко – он сейчас в Москве, заместитель Ларика, а третий, Влад, – он у нас по безопасности – типа крыши: от наездов охраняет. Приезжает почти каждый день, иногда просто пообедать, а бывает, что и посмотреть, как мы тут трудимся. С ним надо быть поосторожнее. Если сотрудник ему не нравится, то сразу его увольняет. Недавно одну девушку уволил из коммерческого отдела… Не знаю, что там у них случилось. Просто пришёл и сказал Ларику, чтобы турнул её.
– И что генеральный? – поинтересовалась Наташа.
– А он ответил, что не за что её увольнять. Влад орать начал, а потом та девушка пришла и сама заявление написала – вроде как нашла другую работу. А где сейчас другую-то найдёшь? Да ещё за такие деньги, что здесь платят.
– А много платят?
Главный бухгалтер посмотрела на неё с удивлением.
– Та девушка где-то тысячу баксов получала. Официальная зарплата, у неё, конечно, меньше была, но у нас тут премии в конвертах. Даже я не знаю точно – кому и сколько. А вам разве не сообщили, сколько получать будете?
Наташа покачала головой, но главный бухгалтер ей, кажется, не поверила.

Генеральной заглянул к ней в конце дня. Он предварительно постучал в дверь, а когда вошёл, то Наташа удивилась, что это именно он, потому что в дверь обычно стучат подчинённые, не решающиеся войти к придирчивому начальнику. А Ларин и не был похож на генерального директора: высокий, тонкий и длинноволосый молодой человек, предпочитающий носить джинсы и тонкие свитеры вместо дорогих костюмов.
– Как дела? – негромко поинтересовался он.
И остался стоять: в кабинетике не было второго кресла или даже офисного стула.
– Пытаюсь провести аудит, – ответила Наташа, поднимаясь, освобождая своё место для начальства.
Но Ларин остался стоять, наклонился и посмотрел на экран монитора.
– И как? – спросил он.
Наташа пожала плечами.
– Особых нарушений нет, но подозрительно велики командировочные расходы, содержание офиса, который принадлежит вам, и который вы сдаёте сами себе в аренду…
Ей показалось, что генеральный слегка покраснел
– Ещё кое-что по мелочам. А вообще, судя по всему, фирма нуждается в наличных средствах и пытается их получить всеми доступными средствами. Однако есть более удобные варианты для этого – если интересует, расскажу позже. Потом банк, в котором вы обслуживаетесь, задерживает проводки, деньги, поступившие на ваш счёт, зачисляются только на третий день, а те, что вы отправляете своим поставщикам, пару дней болтаются неизвестно где. Вероятно, вы работаете с банком, то есть с кем-то из руководителей по среднемесячному остатку.
Ларин покачал головой и спросил:
– А как это?
Наташа начала объяснять, генеральный слушал внимательно. А, когда она сказала, что надо уменьшить расходы на оплату перевозок, кивнул и спросил:
– Вы можете помочь в этом?
Она задумалась. Муж той подруги, которая сосватала ей эту работу, работал как раз в фирме, организованной железнодорожным начальством, а фирма занималась в том числе и продажей тарифов на перевозки грузов. Но это Таше было известно по словам бывшей однокурсницы, а стоило ей верить или нет, как раз и оставалось главным препятствием для ответа.
И всё же Наташа сказала:
– Я постараюсь.

В начале девяностых она закончила финансово-экономический, и сразу начала искать работу, потому что распределения уже не было. Сначала обзвонила и обошла отделения банков, где проходила практику, но нигде не находилось вакансий. Наташа пробовала устроиться даже операционисткой, но не получилось. Повсюду кадрами занимались женщины и они, посмотрев на неё, почему-то сразу отказывали – оттого, вероятно, что Наташа очень походила на школьницу, прибавившую себе годы, а не на выпускницу престижного ВУЗа, имеющую красный диплом. Так прошёл месяц и отец, видя её мучения, сказал:
– Ладно, хватит бегать. Я поговорю на заводе: может, у нас требуется экономист или бухгалтер.
И как раз в этот день она просто шла по улице и увидела, как к стене у двери, за которой прежде было помещение жилищной конторы, двое рабочих вешают табличку «Банк «Промкредит». Дверь была открыта, и Наташа вошла. Внутри уже был сделан ремонт и перепланировка. В вестибюле за стеклянной перегородкой уже сидел охранник в форме и скучал.
– Вы к кому? – спросил охранник.
– На работу устраиваюсь, – ответила она.
– Второй этаж, второй кабинет от лестницы.
В кабинете сидел и тоже скучал, но в отличие от охранника, с деловым видом, как потом выяснилось, заместитель председателя правления Эдуард Евсеевич Гуревич. Но долго с ним тогда пообщаться не удалось. Эдуард Евсеевич почти сразу сказал, что они берут Наташу с испытательным сроком, только попросил завтра с утра принести диплом и характеристику с места учёбы. Следующим днём была суббота, но раз будущее начальство просит, Наташа так и сделала. Офис, разумеется, был закрыт, Наташа поняла, что Гуревич имел в виду следующий рабочий день, а значит, понедельник. И решила ехать на дачу на электричке.
Накануне на дачу уехали родители, сестра с мужем и племянницей Ликой. Обычно и Наташа ездила с ними. На заднем сидении старенькой «шестёрки» было тесновато, конечно, но зато весело. Сестра с дочкой распевали детские песенки, и Наташа с удовольствием присоединялась к ним.
Она вернулась домой, стала собирать вещи, чтобы отправиться на дачу и сообщить всем, что наконец-то нашла работу, как тут раздался телефонный звонок. Звонил какой-то мужчина, который сообщил… Наташа не поняла сначала. Подумала даже, что ошиблись номером, и тут с ужасом сообразила, что позвонивший ей человек назвал её по имени…. Значит всё, что он сообщил ей, не ошибка. Накануне «шестёрка», в которой ехали все её родственники, попала в ДТП. На повороте узкой дороги машину, за рулём которой сидел отец Наташи, начал обгонять джип, а из-за поворота вышла фура. Водитель внедорожника, не сбавляя скорости, вывернул руль вправо, уходя от столкновения, и просто спихнул «шестёрку» с дороги. Отцовская машина вылетела с трассы и упала в глубокий овраг. Погибли все; отец, мама и зять были обнаружены на месте трагедии уже мёртвыми, а сестра умерла в машине «скорой». Живой осталась лишь трёхлетняя Лика, которую, вероятно, выбросило из салона, когда «шестёрка, переворачиваясь, летела по склону. Виновник ДТП скрылся, а номер его внедорожника никто из свидетелей происшествия запомнить не смог…