Энн Тайлер «Уроки дыхания» (перевод Сергея Ильина)

ГЛАВА 1
Мэгги и Айре Моран нужно было поехать на похоро-ны в Дир-Лик, штат Пенсильвания. Умер муж школь-ной подруги Мэгги. Дир-Лик стоял на узком провинци-альном шоссе милях в девяноста от Балтимора, похо-роны были назначены на десять тридцать субботнего утра; значит, выехать следовало, решил Айра, около восьми. Настроение из-за этого было у него сварли-вым — Айра был не из ранних пташек. К тому же суббота — самый бойкий в его работе день, а замену себе не найти. Да еще и машина находилась на стан-ции техобслуживания. Машина нуждалась в серьезном ремонте, и получить ее назад раньше восьми часов субботнего утра (время, когда открывалась станция) было никак нельзя. Айра сказал, что, может, им лучше просто-напросто никуда не ехать, но Мэгги ответила: надо. Она и Серина дружили с младенчества. Или почти с младенчества — сорок два года, начиная с первого класса школы мисс Киммель.

Подняться они собирались в семь, однако Мэгги неправильно поставила будильник, и оба проспали. Одеваться пришлось второпях, а на завтрак обойтись

7

наспех заваренным кофе и хлопьями. Проглотив их, Айра пешком отправился в свою мастерскую, что-бы прилепить к двери записку для клиентов, а Мэгги пошла за машиной. Она надела лучшее свое платье, синее с белым рисунком и рукавами наподобие пеле-рины, и новенькие черные туфли-лодочки — похоро-ны все-таки. Каблуки у туфель были не очень вы-сокие, тем не менее быстро идти не позволяли: Мэгги больше привыкла к каучуковым подошвам. А тут еще колготки как-то перекосились в промежности, отчего шажки ей приходилось делать мелкие, неесте-ственно ровные, и по тротуару она продвигалась, точно какая-нибудь коренастая заводная игрушка.

На ее счастье, станция находилась всего в не-скольких кварталах от дома. В этой части города все было перемешано — небольшие каркасные дома, такие же, как у Моранов, а рядом ателье фотогра-фов-портретистов, маленькая, способная обслужить лишь одну клиентку за раз парикмахерская, води-тельская школа и ортопедическая клиника. Но пого-да была чудесная: теплый, солнечный сентябрьский денек, и ветерок такой приятный — в самый раз, чтобы освежить Мэгги лицо. Она шла, приглаживая свою челку, которая все норовила закурчавиться и обратиться в вихор. Шла, сжимая под мышкой наряд-ную сумочку. Шла, потом повернула налево — вот и станция, «Кузов и Крылья». Облупившаяся зеленая дверь уже поднята, за ней, в пещерном нутре, стоит резкий запах краски, наводящий на мысль о лаке для ногтей.
Чек у Мэгги был заготовлен заранее, управля-ющий сказал, что ключи в машине, ничто ее не задерживало. Автомобиль — пожилой серовато-си-ний «додж» — стоял у задней стены гаража. Выгля-

8

дел он лучше, чем в последние несколько лет: зад-ний бампер выпрямлен, покореженная крышка ба-гажника отрихтована, с полдюжины вмятин тоже, пятна ржавчины на дверцах закрашены. Айра прав: в конце концов, покупать новую машину им ни к чему. Мэгги уселась за руль, включила зажига-ние, и тут же заработало радио — «АМ Балтимор» Мела Спрюса, ток-шоу «Звоните — отвечаем». Лад-но, пусть немного поработает. Она подправила сиде-нье — кто-то, выше Мэгги, слишком отодвинул его назад, — наклонила слегка зеркальце заднего вида. Собственное лицо уставилось на нее, круглое, чуть лоснящееся, с некоторой неуверенностью и как будто тревогой в голубых глазах, хотя на самом деле она всего лишь прищурилась, чтобы лучше видеть в по-лумраке. Включив передачу, Мэгги плавно поплыла к выезду на улицу, рядом с которым стоял, мрачно созерцая прикрепленную к двери его офиса доску извещений, хозяин станции.

Сегодня на «АМ Балтимор» обсуждался вопрос: «Что делает брак идеальным?» Позвонившая в сту-дию женщина сказала: общность интересов. «Типа, когда вы смотрите по телику одни программы», — пояснила она. Мэгги вопрос об идеальном браке ин-тересовал меньше всего, она уж двадцать восемь лет как замужем. Опустив стекло, Мэгги крикнула: «Ну, пока!» — и хозяин станции оторвал взгляд от доски.

Мягкий голос сказал по радио: «А я вот снова замуж собралась. В первый раз вышла по любви. По настоящей искренней любви, и ничего из этого не получилось. В следующую субботу выйду ради уве-ренности в завтрашнем дне».

Мэгги взглянула на шкалу настройки и спросила:

— Фиона?

9

Она собиралась нажать на тормоз, а нажала на акселератор и вылетела из гаража на улицу. Накатив-ший слева фургон «Пепси» вмазался в ее переднее левое крыло — единственную часть машины, с кото-рой ничего хоть в малой мере дурного до сих пор не происходило.

В далеком детстве Мэгги играла с братьями в бей-сбол и, если ей случалось пораниться, уверяла их, что все у нее хорошо, потому что боялась, как бы они не выкинули ее из игры. Собиралась с силами и бегала, не прихрамывая, несмотря на мучительную боль в ко-лене. Теперь она вспомнила об этом, и когда хозя-ин станции подбежал к ней с криком: «Какого… Вы целы?» — Мэгги, величаво глядя вперед, ответила: «Разумеется. А почему вы спрашиваете?» — и отъеха-ла еще до того, как водитель «Пепси» выбрался из кабины. Судя по его лицу, с ним тоже все было в порядке. Однако, сказать по правде, крыло издавало весьма неприятный звук, примерно как пустая кон-сервная банка, когда ее волокут по гравию, и потому, свернув за угол (двое мужчин, один чесал в затылке, другой размахивал руками, исчезли из зеркальца зад-него вида), Мэгги остановилась. Фионы в эфире боль-ше не было. Вместо нее какая-то женщина скрипучим тенором проводила сравнительный анализ своих пяте-рых мужей. Мэгги выключила двигатель и вышла из машины. Причину неприятного шума она обнаружила сразу: крыло вдавилось внутрь и цепляло покрышку — удивительно, что колесо вообще вертелось. Мэгги присела на бордюрный камень, взялась обеими рука-ми за край крыла и потянула его на себя. (И вспом-нила, как сидела на корточках в высокой траве даль-него поля и воровато, наморщась, отлепляла штани-ну джинсов от окровавленного колена.) Несколько

10

хлопьев серовато-синей краски упали на подол платья. Кто-то прошел за ее спиной по тротуару, однако она, притворившись, что ничего не замечает, снова потянула крыло. На сей раз оно поддалось — не так чтобы очень, но от покрышки отлипло, и Мэгги встала и отряхнула руки. Потом снова забралась в машину, но примерно минуту просто сидела в ней. «Фиона!» — повторила она. А когда запустила двигатель, радио уже рассказывало что-то о банковских ссудах, и Мэгги его выключила.

Айра ждал ее перед своей мастерской, непривыч-ный и странно франтоватый в темно-синем костюме. Над ним покачивалась на ветерке железная вывеска:

БАГЕТНАЯ МАСТЕРСКАЯ СЭМА. РАМЫ, ПАС-

ПАРТУ. ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ОФРМЛЕНИЕ ВА-ШИХ ВЫШИВОК. Сэм был отцом Айры, но с тех пор, как обзавелся тридцать лет назад «слабым серд-цем», бизнеса своего и пальцем не коснулся. Мэгги всегда брала «слабое сердце» в кавычки. И подчеркну-то игнорировала окна расположенной над мастерской квартиры, где Сэм влачил в тесноте свои праздные, брюзгливые дни в обществе двух сестер Айры. Навер-ное, он стоял сейчас у одного из окон, наблюдая за Мэгги. Она притормозила у бордюра и переползла на пассажирское сиденье.

Подходя к машине, Айра внимательно осматривал ее. Для начала он с довольством и одобрением оки-нул взглядом капот, однако, увидев левое крыло, ос-тановился. Длинное, худое, оливковое лицо его вытя-нулось. Глаза, и без того настолько прищуренные, что трудно было сказать черные они или просто темно-карие, превратились в озадаченные, уставившиеся вниз щелки. Он открыл дверцу, сел и направил на Мэгги полный печали взгляд.

— Непредвиденная ситуация, — сказала Мэгги.

11

— Всего лишь между автостанцией и мастерской?

— Я услышала по радио Фиону.

— Каких-то пять кварталов! Всего-навсего пять или шесть.
— Айра, Фиона выходит замуж.

Машину он из головы выбросил, с облегчением отметила она. У него даже лоб разгладился. Несколь-ко мгновений он смотрел на Мэгги, а потом спросил:

— Какая Фиона?

— Твоя сноха, Айра. Ты много Фион знаешь? Фиона, мать твоей единственной внучки, выходит за-муж за какого-то совершенно неизвестного человека ради уверенности в завтрашнем дне.

Айра сдвинул сиденье назад и отъехал от бордю-ра. Казалось, он к чему-то прислушивался — возмож-но, к стуку колеса. Но, по-видимому, с крылом она надрывалась не зря.

— Где ты об этом услышала? — спросил он.

— По радио, пока вела машину.

— Теперь о таких штуках по радио объявляют?

— Она позвонила в студию.

— Ну, если хочешь знать мое мнение, это свиде-тельствует о… несколько завышенной самооценке, — сказал Айра.

— Да нет, она просто… и потом Фиона сказала, что Джесси — единственный, кого она любила по-настоящему.

— Так прямо по радио и сказала?

— Это же ток-шоу.

— Не понимаю я, почему нынче каждый норовит раздеться догола на глазах у публики, — сказал Айра.
— Как по-твоему, Джесси мог ее услышать? — спросила Мэгги. До сих пор ей это в голову не приходило.
12

— Джесси? В такое-то время? Да если он просы-пается до полудня, так уже праздник.

С этим Мэгги спорить не стала, хоть и могла бы. На самом деле Джесси вставал рано, к тому же он по субботам работал. Айра просто хотел сказать, что Джесси лентяй, и вообще относился к сыну куда су-ровее, чем Мэгги. Не желал видеть даже половины его достоинств. Мэгги смотрела вперед, на скользив-шие мимо дома и магазины, на редких пешеходов с собаками. Нынешнее лето было самым сухим на ее памяти, тротуары белели, точно намазанные извест-кой. И в воздухе словно кисея повисла. Перед «Бака-леей для бедных» мальчик нежно протирал тряпоч-кой спицы своего велосипеда.

— Значит, ты выехала на Эмпри-стрит, — ска-зал Айра.

— Ммм.

— Там расположена станция.

— Ну да, на Эмпри-стрит.

— Потом направо на Даймлер…

Он снова вернулся к крылу. Мэгги сказала:

— Все случилось, когда я выехала из гаража.

— Ты хочешь сказать, прямо там? Перед станцией?

— Хотела нажать на тормоз, а нажала на газ.

— Это как же?

— Просто услышала по радио Фиону и перепугалась.

— Я к тому, Мэгги, что о педали тормоза челове-ку и думать-то не приходится. Ты водишь машину с шестнадцати лет. Как же ты могла перепутать тор-моз с газом?

— Ну вот перепутала, Айра. Тебя это устроит? Испугалась и перепутала. И хватит об этом.
— Я хотел сказать, что нажать на тормоз — это более-менее рефлекс.

13

— Если для тебя это так важно, оплати починку из моего жалованья.
Тут уж ему пришлось прикусить язык. Мэгги виде-ла, он собирался сказать что-то, да передумал: жало-ванье-то у нее было смешное. Она ухаживала за стариками в доме престарелых.

Если бы нас предупредили пораньше, думала Мэг-ги, я бы хоть в машине прибралась. Приборная дос-ка была завалена корешками парковочных квитан-ций; пол усеивали банки из-под прохладительных на-питков и бумажные салфетки; под бардачком свисали петли черного и красного проводов. Зацепи их, пере-крещивая ноги, — и отключишь радио. Она считала, что этим следовало заняться Айре. Мужчины, куда бы они ни попали, непонятно как сразу обрастают проводами, кабелями, изолентами. Иногда и сами того не замечая.

Машина уже ехала по Белэр-роуд на север. Окрест-ные виды постепенно менялись, спортивные площадки
и кладбища чередовались со скоплениями неболь-ших предприятий — винных магазинов, пиццерий, маленьких темных баров и кабачков, обращенных в карликов огромными тарелками антенн на их кры-шах. А следом вновь внезапно появлялась спортив-ная площадка. Движение с каждой минутой станови-лось плотнее. Все куда-то ехали в праздничном, не сомневалась Мэгги, подобающем субботнему утру настроении. В большинстве машин задние сиденья занимали дети. Время уроков гимнастики и бейс-больных тренировок.

— Пару дней назад, — сообщила Мэгги, — я умуд-рилась забыть выражение «совместная машина».
— А зачем тебе его было помнить? — спро-сил Айра.
14

— Вот и я про то же.

— Пардон?

— Я говорю о том, как летит время. Я хоте-

ла сказать одному пациенту, что его дочь сегодня

не приедет. Сказала: «Сегодня ее очередь водить,

э-э…» — и не смогла вспомнить, как это называется. А кажется, я только вчера везла Джесси на матч или в хоккейный лагерь, а Дэйзи — на слет девочек-скаутов… Господи, да я целые субботы за рулем про-водила!

— Кстати, о руле, — сказал Айра. — Ты в дру-гую машину врезалась? Или просто в телеграфный столб?

Мэгги рылась в сумочке, отыскивая солнечные очки.

— В фургон, — сказала она.

— О господи. Сильно его покорежила?

— Не обратила внимания.

— Не обратила внимания.

— Просто не остановилась, чтобы посмотреть. Она надела очки, поморгала. Краски померкли,

все стало более изысканным.

— Мэгги, ты скрылась с места аварии?

— Да какая там авария! Обычное мелкое… ну,

происшествие, такие случаются сплошь и рядом.

— Так, давай посмотрим, правильно ли я все по-нял, — сказал Айра. — Значит, ты вылетаешь из гаража, врезаешься в фургон и катишь дальше.

— Нет, это фургон в меня врезался.

— Но виновата была ты.

— Ну да, наверное, раз уж тебе непременно нуж-ны виноватые.
— И ты просто уехала.

— Да.

15

Он замолчал. Добра это молчание не предвещало.

— Это был здоровенный фургон «Пепси», — ска-зала Мэгги. — Практически танк бронированный! На нем и царапины не осталось, даже не сомневаюсь.
— Ты ведь не проверяла.

— Я боялась опоздать, — пояснила Мэгги. — Ты же сам твердил, что нам нужен запас времени.
— Ты понимаешь, что на станции есть твое имя и адрес, не так ли? Все, что нужно водителю, — спро-сить их. Когда мы вернемся, у двери нас будет под-жидать полицейский.

— Айра, ты не мог бы оставить эту тему? — спросила Мэгги. — Мне и без того есть о чем по-думать. Я еду на похороны мужа моей самой старой, самой близкой подруги, Серине с чем только сейчас справляться не приходится, а нас с ней целый штат разделяет. А тут я еще слышу по радио о предсто-ящем замужестве Фионы, хотя и ежу понятно, что они с Джесси по-прежнему любят друг друга. Всегда любили, не переставали любить, просто им почему-то не удается, ну, достучаться друг до друга. Мало того, моей единственной внучке придется вдруг при-лаживаться к новоиспеченному отчиму. Мы с ней словно разлетаемся в разные стороны! Все мои под-

руги, все родственники улетают от меня, как… как в расширяющейся вселенной или еще где. Мы боль-ше не увидим нашу девочку, хоть это ты пони-маешь?

— Да мы ее и так не видим, — кротко ответил Айра. И остановился на красный свет.
— Откуда нам знать, может, этот ее новый муж — растлитель малолетних, — сказала Мэгги.
— Уверен, что Фиона выбрала бы кого-нибудь получше, Мэгги.

16

Она бросила на мужа косой взгляд. (Хорошо от-зываться о Фионе — это на него не походило.) Айра смотрел на светофор. От уголков его прищуренных глаз расходились морщинки.

— Ну разумеется, она постаралась бы сделать вы-бор получше, — настороженно произнесла Мэгги, — но ведь даже самая разумная на свете женщина не спо-собна предвидеть все проблемы до одной. Может быть, он такой, знаешь, вкрадчивый и льстивый. И бу-дет ласков с Лерой — пока не пролезет в семью.

Светофор переключился. Айра повел машину дальше.

— Лерой, — задумчиво произнесла Мэгги. — Как по-твоему, сможем мы когда-нибудь привыкнуть к это-му имени? Звучит совсем по-мальчишески. Такие име-на у футболистов бывают. А как они его произносят: Лии-рой. Совершенно по-деревенски.
— Ты прихватила карту, которую я оставил на кухонном столе? — спросил Айра.
— Я иногда думаю, что нам следует просто на-чать произносить его по-нашему, — сказала Мэгги. — Ле-рой.

И призадумалась.

— Карта, Мэгги. Ты взяла ее?

— Она у меня в сумочке. Ле Руа. — На сей раз она произнесла «Р» с французской раскатистостью.
— Как-то не похоже, что нам теперь удастся ча-сто общаться с ней, — сказал Айра.
— А стоило бы. Мы могли бы навестить ее сегод-ня под вечер.
— Как это?

— Ты же знаешь, где они живут — в Картуиле, Пенсильвания. Практически по пути к Дир-Лику. — Мэгги копалась в сумочке. — Мы могли бы побыть

17

на похоронах, понимаешь? — а потом… Да где же эта карта? Побыть на похоронах, а потом поехать по Первому шоссе к… Знаешь, похоже, карту я все-таки не взяла.

— Отлично, Мэгги.

— Наверное, оставила на столе.

— Я же спросил у тебя, когда мы собирались, помнишь? Сказал: «Карту ты возьмешь или я?» И ты ответила: «Я. Положу ее в сумочку».

— Просто не понимаю, почему ты из-за нее такой шум поднимаешь, — сказала Мэгги. — Нам только одно и требуется — следить за дорожными знаками,

а с этим кто угодно справится.

— Все немного сложнее, — ответил Айра.

— Кроме того, у нас есть указания, которые Се-рина дала мне по телефону.
— Мэгги. Ты действительно веришь, что указания Серины способны привести нас туда, куда мы долж-ны попасть? Ха! Да мы скорее в Канаду заедем. Или в Аризону!

— Послушай, не надо так волноваться по пус-тякам.

— И никогда больше не увидим нашего дома, — пообещал Айра.
Мэгги вытряхнула из сумочки свой бумажник, па-кетик салфеток «клинекс».
— По милости Серины мы на ее собственный сва-дебный обед опоздали, помнишь? — сказал Айра. — Нам пришлось целый час искать тот дурацкий банкет-ный зальчик.

— Нет, ну правда, Айра, ты всегда говоришь так, будто все женщины — пустоголовые болтуньи. — Поиски в сумочке Мэгги прекратила, ясно было, что и указаний Серины там нет. И добавила: — Я думаю

18

о том, как облегчить Фионе жизнь. Мы могли бы взять девочку к себе.

— К себе?

— На медовый месяц.

Айра бросил на нее взгляд, которого она не поняла.

— Она выходит замуж в следующую субботу, — объяснила Мэгги. — Нельзя же ехать в свадебное путешествие с семилетним ребенком.

Айра по-прежнему молчал.

Они уже миновали городскую черту, домов вокруг стало меньше. Проехали стоянку подержанных ма-шин, реденькую рощицу, торговый пассаж с несколь-кими разбросанными по бетонной пустоши автомо-билями ранних пташек. Айра начал насвистывать. Мэгги перестала теребить ремень сумочки и сидела неподвижно.

Бывали времена, когда Айра и десятка слов за день не произносил, а если и говорил что-то, понять, о чем он думает, было невозможно. Человеком он был замкнутым и нелюдимым — самый серьезный его недостаток. Но при этом не понимал, что его насвистывание способно много чего о нем рассказать. Однажды — не самый приятный пример — после жуткой ссоры в ранние еще дни их супружества они более-менее помирились, и Айра отправился на рабо-ту, насвистывая песенку, которую Мэгги узнала не сразу. Слова она вспомнила только потом. Уж так ли

крепко я люблю, как любил тогда…*

Впрочем, нередко ассоциация оказывалась триви-альной, отчасти случайной — тот же «Этот старый

* Песня американского дуэта «Эверли Бразерс», имевше-го огромный успех в 50—60-х гг. прошлого века. — Здесь и далее примеч. перев. и ред.

19