ГЛАВА СЕДЬМАЯ. LES PETITS TRESORS, или ОБУЧЕНИЕ ИСКУССТВУ ЖИЗНИ

 

Недавно Мак показал мне домашнее видео – он записал, как Дафна танцует в гостиной. И на журнальном столике! Сначала при виде того, как мой ребенок скачет по мебели – и по мебели в гостиной! – моя французская душа взбунтовалась! Но потом сигнал тревоги постепенно стих – я поняла, что танец Дафны очень напоминает мой собственный. А я очень люблю танцевать. Гордость и радость пересилили – а ведь мне хотелось выключить видео и еще раз напомнить девочкам о границах и правилах поведения. Дафна была такой очаровательной. (В конце концов, наш журнальный столик достаточно велик и сделан из прочного дерева. Для четырехлетней девочки такой стол – настоящая сцена.)

Я совершенно убеждена, что Дафна не просто унаследовала мой стиль, но еще и усовершенствовала шаги, наблюдая за мной во время наших частых танцев после ужина. Я надеюсь, что мои фирменные движения напоминают танец Молли Рингуолд из фильма «Клуб Завтрак», приправленный чисто готическими па и элементами интерпретационного танца.

Не уверена, что французские женщины пританцовывают перед мытьем посуды, но абсолютно точно знаю, что они никогда не одобрили бы танцы маленьких девочек на журнальных столиках. Я признала различие и сообщила дочерям, что как только им захочется потанцевать, они не должны сдерживать это желание, но использовать в качестве сцены журнальный столик можно только с моего разрешения.

Наблюдение за Дафной заставило меня задуматься над тем, какое влияние я оказываю на моих детей – порой даже не сознавая этого. А чего же можно добиться, если делать это осознанно и целенаправленно? Какие еще аспекты «франкофилии», помимо дисциплины, я могу им привить? Эти мысли меня очень вдохновили.

До начала французского проекта я провела опрос французских родителей о том, что именно мне следовало бы вложить в моих детей. Меня совершенно не удивило то, что мои французские друзья точно поняли, о чем я говорю. Трое из десяти дали мне один и тот же совет: «У тебя осталось очень мало времени на то, чтобы сформировать личность твоих детей. К восьми-девяти годам они потеряют интерес к тому, чему ты будешь пытаться их учить. Используй оставшееся время правильно».

С Уной мои часы тикают особенно громко – причем с младенчества.

Я попросила французских родителей составить список тех качеств, которые они ценят и хотят видеть в своих детях. Вот то, что встречалось мне чаще всего.

 

• Умение ценить еду.
• Хорошие манеры и гражданская позиция.
• Умение поддерживать разговор.
• Чувство стиля.
• Радость жизни.
• Умение ценить красоту.
• Любовь к учебе.

 

Мне бы хотелось думать, что я уже успела привить детям первые два качества (правда, для этого потребовалась увесистая кувалда!), но остальные пять потребуют от меня определенных усилий.

Итак, вперед! Allons-y!

 

Умение поддерживать разговор

Французы часто говорят, что мы, американцы, скучные люди. А мы в ответ называем французов страшными снобами. Мы не скучные – мы веселые, но не умеем себя правильно «подавать». А вот французы владеют этим искусством в совершенстве (порой даже чересчур хорошо).

Хотя в школах французские дети имеют очень мало возможностей развивать свое красноречие, их родители прилагают все усилия, чтобы сделать из них хороших собеседников – с ударением на слове «хороший». Хотя французов считают людьми замкнутыми и холодными, я обнаружила, что они очень много разговаривают. Но для них разговор – это форма искусства. Вспомните хотя бы Сирано де Бержерака.

Я заметила, что лишь немногие мои французские знакомые способны вытерпеть длинные и бессвязные рассказы своих детей. После этого мне стало еще труднее не выискивать глубокий смысл в отнюдь не блестящих выступлениях собственных отпрысков.

Для меня Уна и Дафна – самые очаровательные люди в мире. Когда они в седьмой раз начинают рассуждать о преимуществах голубики перед клубникой или пересказывать мне содержание своих любимых книжек, мне не трудно их выслушивать. Мне нравится наблюдать за артикуляцией маленьких ротиков, следить за работой мозга, любоваться жестами. Но не все так терпеливы – ведь остальные взрослые не являются их родителями.

И все же я не раз видела, как взрослые гости прекращают свою беседу, когда в разговор включается ребенок. И при этом неважно, связаны ли его слова с темой взрослой беседы. В Соединенных Штатах семейная трапеза полностью прекращается из-за самого младшего члена семьи, перед которым взрослые беспомощно поднимают руки! А потом опускают! А потом снова поднимают! Это так утомительно – и очень раздражает. Для французского ребенка подобное поведение недопустимо.

Французы ставят перед собой цель воспитания достойных членов общества, поэтому родители уделяют много времени обучению ребенка искусству ведения беседы.

Урок № 1: Старайтесь не говорить, если не можете сказать что-то интересное. Ваши слова всегда должны быть связаны с темой беседы.

Конечно, французские родители не обрывают рассказ трехлетнего малыша, который еще только учится говорить. Но я заметила, что от пяти- и шестилетних французских детей ожидают вполне адекватной беседы (или молчания).

Я поняла, что мои девочки начинают говорить только для того, чтобы привлечь к себе внимание. И при этом неважно, есть ли что им сказать. Впрочем, они не виноваты – никто не сказал им, что так поступать нельзя. Как только они открывали свои рты, их слова всегда встречались с полным энтузиазмом. У меня рука не поднималась прекратить выступления Уны и Дафны. Ведь тем самым я выразила бы критику их личности!

Но чем больше внимания я этому уделяла, тем быстрее иссякало мое терпение – особенно, когда девочки вмешивались в приятную беседу, отвлекая нас чем-то пустячным и не заслуживающим внимания.

Я видела, как французские матери отчитывают своих детей: «Зачем ты рассказал эту неинтересную историю? Мне скучно» или «Ты мне уже об этом говорил». Но их слова казались мне такими жестокими. Надо сказать, что французские дети привычны к критике, поэтому подобные слова не влияли на них так, как повлияли бы на хрупкую гордость моих девочек.

Я видела, как французские матери отчитывают своих детей: «Зачем ты рассказал эту неинтересную историю? Мне скучно» или «Ты мне уже об этом говорил». Но их слова казались мне такими жестокими. Я уже предвидела долгие сеансы у психотерапевтов, на которые обрекла бы своих девочек, скажи я что-нибудь подобное.

Я уже предвидела долгие сеансы у психотерапевтов, на которые обрекла бы их, скажи я что-нибудь подобное. И я с облегчением решила проявить слабость характера в этом отношении. Я осталась милой американской мамой, готовой поддержать своих дочек. Но при этом я попыталась объяснить им важность умения захватывать внимание слушателей. Нужно подумать, что ты хочешь сказать, прежде чем брать слово. Когда Уна или Дафна рассказывали мне что-то заурядное и неинтересное, я не обрывала их на полуслове, но и интереса не проявляла. Я могла сказать: «Расскажи мне что-нибудь другое!». Я перестала восхищаться каждым сказанным словом.

Поставив перед собой очередную задачу, я начала работать над речью Уны и Дафны – особенно над длительностью их выступлений. Если история чересчур затягивалась, я им это показывала. Чтобы объяснить Дафне смысл фразы «Ты теряешь аудиторию», понадобилось несколько уроков, но теперь она это отлично понимает. Обе девочки привыкли обдумывать свои слова, прежде чем их произнести.

Полагаю, я никого не запугала, но наши застольные беседы стали гораздо более увлекательными и содержательными. Уроки риторики обязательно пригодятся им в будущем, когда они станут старше и им захочется в столовой привлечь внимание друзей, а не собственных родителей, готовых с восторгом внимать каждому их слову.

Второй частью того же уравнения стало, разумеется, развитие умения слушать.

Урок № 2: Учитесь слушать.

Дафне это давалось нелегко. Она часто напоминала мне очеловеченного робота R2-D2 из «Звездных войн». Дожидаясь очереди вставить свои «две копейки» в разговор, она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу и чуть было не подпрыгивала на месте. Когда такое случалось, я с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться – настолько восхитительно она выглядела. Как только Дафна научится сосредотачиваться на том, что говорят другие, и не тратить всю свою энергию на то, чтобы перетянуть одеяло на себя, можно будет сказать, что мы добились успеха.

Заглядывая вперед, могу сказать, что подобные навыки красноречия и умения слушать сослужат американским детям хорошую службу, если им когда-нибудь доведется общаться с французами. На любой вечеринке здесь ведутся ожесточенные споры буквально обо всем – от апельсиновой цедры до политики. Такие беседы – это своеобразный спорт, и собеседники редко выходят из себя.

Когда во Франции я впервые столкнулась с этим явлением, то даже попятилась от двух французов, которые ожесточенно спорили о флотилии, направлявшейся в Газу. Я испугалась, что они вот-вот набросятся друг на друга с кулаками – таков был накал спора. Но тут они переключились на футбольный клуб Марселя, словно ничего не случилось. А через пять минут я увидела, как они выпивают вместе. Похоже, эти парни вовсе друг друга не обидели – напротив, оба получили огромное удовольствие от общения.

Французы считают, что ужин удался, если разговор достиг высшей точки накала, а собеседники перешли на повышенные тона. Я легко раздражаюсь, когда кто-то набирается смелости не согласиться со мной, поэтому французский опыт общения стал для меня бесценным уроком и открыл мне новые перспективы.

Мне жаль клоуна (частенько себя саму – да, да, я жалею себя), который осмелится не согласиться с Дафной. Она мгновенно выпускает шипы, поэтому ее обучению искусству ведения беседы я уделила особое внимание.

Французы очень привержены собственной точке зрения, но при этом их нельзя назвать чрезмерно чувствительными – разумеется, если речь не идет о любви. И мне это нравится. Кожа моих девочек тоньше кальки. Уне и Дафне будет полезен французский опыт, который сделает их более толстокожими.