Олег Борисов «Палач»

Прогремела по камням коляска, и благоухающий утренней рюмкой перцовой наливки Шольц выгрузился рядом с дремавшим на парапете Клаккером. В шаге от него вытянулся во фрунт Раух. Затянувшийся бардак на вверенной территории отрицательно сказался на унтере. Начальство выражало недовольство, склады держали закрытыми на замок, ручеек подношений стремительно иссяк. Да еще где-то рядом могла болтаться проклятая тварь. Вон, вчера вечером такая же чуть не угробила раззяву-охотника. А если в дом полезет, где семья, дети?!

– Чем порадуешь, господин убивец? Какие новости принес? Еще одного покойника?

Клаккер усмехнулся и ответил вопросом на вопрос:

– В городе шипуна нет. Он здесь, на складах… Угадай – в каком именно?

– Шутить изволишь? Терпение мое проверяешь?

– Мы с тобой вместе округу исходили. Потом с Раухом каждую дыру не по одному разу проверили. А на складах все стены простучали, все закоулки разве что пузом не отполировали… Двадцать шесть сараев. И лишь одно отличие между ними. Догадаешься?

Толстяк присел рядом с охотником и задумался. Профессиональное самолюбие было уязвлено. Одно дело – бывший вояка, способный лишь железками махать и глотки резать. Другое дело – сыщик, сумевший раскрыть не одно запутанное преступление. Хозяин целого городского района с тремя десятками унтеров на побегушках. И…

– Докажешь, что прав, с этих двух голов все деньги твои. Нет времени головоломки разгадывать.

– С трех голов… Я вчера еще одного прихлопнул, – похвастал Клаккер и подбросил фактик: – Опилки. Чертовы опилки. Ну?

Шольц посопел носом, расстегнул тугой воротник и уже рассерженно скомандовал:

– Давай, не тяни кота за хвост! Мне в обед с докладом в ратушу, а у нас только куча дерьма на руках с покойниками в придачу.

Палач поднялся, поправил наброшенный на плечи плащ, собранный на живую нитку, и медленно пошел вперед, объясняя засеменившему рядом начальнику:

– Ты посмотри: только в одном из сараев пол засыпан опилками. Их используют, когда надо двор прибрать, дорогу в дожди закрыть, чтобы битюги не оскальзывались. Но в складах стараются плитку выкладывать, чтобы товары не портить. Иногда ведь их без тары сваливают, просто на пол. Не рассыпают там опилки.

– И что?

– А то, что они нужны, чтобы прикрыть пол. Спрятать следы, оставшиеся на нем. И еще – там в центре стоит подпорный столб. Здоровенная такая дура под центральными балками. Крышу с чердаком держит, чтобы не упали. И вокруг столба – прорва ящиков. Отодвинутых от стен. Нам даже не пришлось там корячиться, когда запах нежити искали. Так по кругу и ходили. А разгадка – она в центре.

– Не понял, – удивился обер-крейз, вытирая вспотевшее от быстрой ходьбы лицо. – Столб-то при чем?

Клаккер замер перед закрытой на щеколду дверью и объяснил:

– Твари из Тени не любят свет. А еще им нужно место, откуда можно вылезти. Стена, скала, закоулок какой-нибудь… Но ведь и столб подойдет. Подвесь с одной стороны фонарь и вполне можешь с другой столкнуться с зубастой мордой. Раз – и вот ты уже на вечеринке…

Медленно сделав круг внутри сарая, следопыт-самоучка ткнул пальцем в один из ящиков:

– Что я говорил? Смотри, вот тут волокли, потом чуть опилками поверх еще присыпали. И тут… Раух, давай сюда, нужна твоя помощь.

– А если оттуда кто выскочит? – засомневался унтер, но палач лишь усмехнулся:

– Я после вчерашнего любую заразу в округе почую сразу же. Так что – бери за этот угол, а я тут. И во-о-от сюда.

Когда между полицейскими и столбом осталось всего пару метров заставленного пространства, Клаккер прервался на миг и разгреб придавленные тяжелыми ящиками опилки. Ткнул пальцем на грязные разводы под ногами и прокомментировал:

– Мне кажется, что бедолаги умерли прямо здесь. Вот кровь, которую как-то замыли, потом попытались припрятать.

– А тварь?

– Тварь… Тварь – ей не повезло. У меня только одно объяснение. Вот это…

Сильные руки развернули один из ящиков, приткнувшийся вплотную к каменному столбу, и рывком отодрали крышку. Яркий луч света упал на деревянное дно, где на куче мумифицированных кусков покоилась голова с забитой острыми зубами пастью.

– Вот и тварь… А если хорошенько тряхнуть местных разнорабочих, то можно будет узнать историю в деталях.

Шольц осторожно подошел поближе, убедился, что никакой опасности убитый монстр не представляет, и сунул нос внутрь ящика. Поковырял подобранной палочкой кисло вонявшие куски, потом подцепил мелкие листочки, прилипшие к стенке. Поманив к себе унтера, с еле скрываемой радостью в голосе спросил:

– Кто у нас хозяин, не Сивашов, часом? Которого уже лет пять не можем за руку поймать с контрабандой шипучей пыльцы? Вот так-так, Раух. Похоже, мы накрыли его точку. А значит, вместо разноса в ратуше выбью я тебе полугодовую премию, не иначе… Одна нога здесь, другая в участке, мигом. Всех дежурных сюда и кого успеешь по дороге отловить. Сарай оцепить, сам с нарядом потом по работникам. Чтобы через час эта кодла у меня здесь сидела, все до единого… А к хозяину я чуть позже уже сам с визитом наведаюсь.

Отдав распоряжения, безмерно довольный господин обер-крейз вернулся к разговору:

– Как ты себе представляешь, что случилось? Хочу знать, прежде чем колоть начнем местных проходимцев. Чтобы время зря не терять.

Повертев в руках голову шипуна, Клаккер швырнул ее назад и отряхнул ладони:

– Да, это наш клиент… А картинка мне видится такая. Трое, максимум, четверо работяг вечером на складе что-то отмечали. Здесь, у столба, столкнулись с тварью и вынуждены были драться, чтобы остаться в живых. Двое погибли, остальные зверя убили… Наверное, их все же было трое. Ящики потом явно одиночка ворочал… Замыл кровь, как мог. Присыпал опилками все вокруг. Тела на телеге хотел отвезти к реке и утопить. Но по дороге ему померещилось, или в самом деле второго зверя заметил. Свалил убитых и удрал назад. Удивительно еще, что телегу не бросил. А мы потом ходили по округе и голову ломали, что же на самом деле произошло.

– Складно, – Шольц пристроился у входа и добыл из кармана любимые цигариллы. – От этого и будем пока плясать. Тем более, что вон первого клиента волокут. Шустро Раух работает, моя школа… Ладно, передохнем, и с новыми силами за голубчиков возьмемся…

* * *

Вечером Клаккер отмечал у старухи Марты первое завершенное дело. Та не поленилась заглянуть на рынок, где на щедро отсыпанные медяки прикупила провизии. И теперь Шольц, Раух и бывший ветеран пехоты Его Величества жевали свиную отбивную и запивали ужин крепким пивом.

– Так скажу, парень, удачлив ты. А в нашем деле это очень важно. Даже могу добавить, что для тебя это – главное дело. Чтобы первым ударить любую заразу, чтобы даже крохотный след раскопать и к цели добраться…

– Нашли умника?

– Нашли. Унтер подсказал. Пока работников сгребал, успел еще справки собрать, кто чем дышит… Бывший студиозус. Учился всяким наукам, да начал дрянью баловаться и вылетел из университета. Пристроился на складе у Сивашова. По мелкому подворовывал дурь, что у них паковали и дальше по реке отправляли. Тем вечером к нему двое местных оборванцев зашли на огонек. Видимо, он через них что-то на улицы по мелкому продавал. Выпили, пыльцой надышались, хорошо посидели. Потом одному из них привиделось, что из столба морда высунулась. Он со смехом подошел и вмазал пару раз. Крепко так приложил, шипуна аж из столба выдернуло. Ну он и вцепился… Пока второго добивал, студиозус топор сгреб и зверя прикончил. Потом – как ты и рассказывал: кровь замыл, опилками присыпал. Тела на телегу и к реке. По дороге вопли из-за забора услышал, дружков свалил и назад, в штаны наделав. Но мозги не до конца угробил, сумел сообразить, как следы прикрыть. Может, слышал где про палачей, может, просто по наитию. Вот мы и крутили круги потом вдоль стен да сараев, а зверье в ящике дымом исходило. Еще бы неделя – и только вонь осталась.

Клаккер запустил руку в карман и нащупал туго набитый кошелек. Горсть монет за первого шипуна, да еще две расписки с вензелями во внутреннем кармане новой теплой рубахи. И купленный в обед брезентовый балахон с подбивом на лавке рядом. Хорошо… А как еще кружку допьет – так еще лучше станет. Живой, до захода солнца уже дома будет. На следующей неделе – в банк, долги погасить. А там можно потихоньку и к новой охоте готовиться. Благо, есть теперь хорошие знакомые в припортовых кварталах. Обещали уступить отличный дробовик и ручную секиру в придачу. Никакая гадина уже не будет страшна. Хоть с когтями, хоть с клыками…

Шольц откинулся на спинку стула и похлопал по туго загудевшему брюху:

– Все, неделю удачно закончили. Можно и отдохнуть… Жду тебя, убивец, во вторник. В понедельник мне медаль «За доблесть» получать, не до тебя будет. Очень градоначальник впечатлился нашими успехами, хочет в лучах славы погреться… Так что – во вторник. Часиков в десять, чтобы я с утра успел в себя прийти после банкета… И об одном прошу. Ты теперь не только в темные углы без нужды не лезь. Ты теперь за спину поглядывай. Потому что на складе мы пыльцы выгребли несколько ящиков. А Сивашов не тот человек, который подобные обиды прощает. Изъятый товар на работников свалил, вывернулся, будто и ни при чем. Но злобу по любому затаил. До меня у него руки коротковаты, а вот с тобой поквитаться вполне может. Так что…

Палач помолчал, затем кивнул и покосился на окно, прикидывая, сколько осталось до наступающих сумерек. Есть еще время, чтобы за дробовиком зайти. Прямо сейчас. А там посмотрим, у кого список обид длиннее. Клаккер тоже не тот человек, который кого-либо прощает. Одним мерзавцем в списке врагов больше? И ладно. Где наша ни пропадала…