Шеннон Хейл «Кто на свете хуже всех?»

ГЛАВА 1

ПОЛНАЯ ЛОЖКА ОВСЯНКИ

 

УТРО НАСТАЛО НАД ВСЕЙ СТРАНОЙ ДОЛГО И СЧАСТЛИВО. Запели птицы, закукарекали петухи, зажужжали в Заколдованном лесу пикси.

На фоне алой зари еще белее казались высокие стены знаменитой Школы «Долго и счастливо». Еще царила тишина, хотя школьная спортивная команда уже высыпала на утреннюю пробежку, при этом за бегунами гналась целая орда визжащих бесенятэто было новейшее средство, с помощью которого тренер, господин Пряничный Человечек, собирался поддерживать хорошую спортивную форму своих подопечных.

Эппл Уайт встала с постели в своей спальне и сладко потянулась. На ее подоконник уже слетелись лесные пташки и затянули свою утреннюю песенку.

Эппл улыбнулась им, но песенку в ответ насвистывать не стала — не могла.

Она надела самую мрачную по цвету темно-красную юбку, белую блузку и самый матовый, блестящий меньше остальных золотой поясок. Одеваясь, она краешком глаза наблюдала за своей соседкой по комнате. Рэйвен Квин сидела на кровати, опустив голову. Длинные, черные с пурпурным отливом волосы Рэйвен скрыли ее лицо, пока она продолжала зашнуровывать высокие, до колен, сапоги. Рэйвен выглядела сейчас такой печальной и несчастной, что Эппл невольно принялась подбирать слова, которыми можно было бы поддержать и развеселить ее, они застряли у нее в горле — и на то была причина, была.

Вчера Рэйвен Квин совершила невиданное злодейство. Нет, пожалуй, злодейство слишком мягко сказано. Рэйвен совершила нечто гораздо худшее, чем самое ужасное злодейство. Причем ее поступок был не просто злым, но и на редкость эгоистичным. Когда Рэйвен отказалась расписаться в Книге Легенд, а потом — о, ужас! — вырвала из этой священной Книги свою страницу, она поставила под удар судьбу не только Эппл, но и всех остальных персонажей из самых разных сказок. Ведь изначально предполагалось, что они с Рэйвен вырастут и станут следующей Белоснежкой и следующей Злой Королевой, чтобы повторить судьбу своих матерей. Но поскольку Рэйвен отказалась стать злой, то, следовательно, у Эппл теперь никогда не появится повод сбежать из мрачного страшного замка Королевы, а это значит, что она теперь не встретится с гномами, не откусит отравленное яблоко и в конечном итоге ее не пробудит от векового сна поцелуй принца.

Эппл уставилась на свое отражение в зеркале.

Ей показалось, что она видит перед собой лицо своей матери; настолько они были похожи. Наверное, мама сказала бы ей сейчас: «Эппл, доченька, ты ослепишь собой весь мир!» Ага, как же. Ослепит она собой весь мир, если вся ее судьба поломана и разбита вдребезги!

И тут с громким треском действительно что-то сломалось.

Эппл обернулась и увидела, что ее креслотрон (любимое, которое она привезла с собой из дома!) разлетелось на мелкие кусочки, а среди этих жалких щепок барахталась на полу Мэдлин Хэттер. Ее сине-зеленые, с лавандовыми прядками волосы растрепались и неряшливо торчали в разные стороны. Юбки Мэдди — верхняя в горошек, средняя в полоску и нижняя кружевная — сбились и перепутались друг с другом. Ее знаменитая шляпка была залихватски сдвинута на одно ухо.

— Опана! — воскликнула Мэдди.

— Мэдди! — воскликнула Рэйвен.

— Ты в порядке? — спросила Эппл, пока Рэйвен помогала их общей подруге подняться на ноги.

— В порядке, — буркнула Мэдди, подбирая с пола отвалившуюся от кресла ножку. — А вот твое бедненькое кресло — нет. Я разнесла его на атомы.

— Да, — с печалью в голосе согласилась Эппл. — То есть… все нормально… Но каким образом…

— Это нормально? — переспросила Мэдди, изучая очередную щепочку. — Честно говоря, выглядит не очень нормально. Разве это кресло должно было разлететься вот так, в лоскуты?

— Эппл хотела сказать, что не станет огорчаться из-за того, что ты сломала его, или по крайней мере прощает тебя, — пояснила Рэйвен.

Рэйвен неловко покосилась на Эппл.

— Ах, Рэйвен, — сказала Мэдди. — Я слышу в твоих словах потаенную тоску. Такую тоску испытывает пустая чашка по чаю и меду или белый кролик по красивому жилету…

— Мэдди… — Рэйвен опустила глаза.

— …или я по завтраку! — закончила Мэдди. — Завтрак лечит почти все, кроме кресел. Прости, Эппл.

Мэдди обняла Эппл. Поскольку Мэдди была ниже Эппл — она вообще была одной из самых маленьких девушек во всей Школе, — ей для этого пришлось привстать на цыпочки.

— Потом я попробую его склеить, — сказала Мэдди. — А сейчас нам всем нужно набить пустые желудки. Пойдемте позавтракаем все вместе.

— Э… — Эппл искоса взглянула на Рэйвен.

— Ммм… — Рэйвен мельком скользнула глазами по Эппл. — Я думаю, Эппл нужно будет еще какое-то время, чтобы…

— …простить тебя? — закончила за нее Эппл. — Значит, ты думаешь, что мне нужно время, а тебе, значит…

— Завтрак! — взмолилась Мэдди. — Первым делом завтрак, а после него вы снова начнете ворковать и улыбаться.

Мэдди рванула к окну, готовая в него выпрыгнуть.

— Кто приходит в Кафетерий последним, тот жаба болотная!

— Вау! — воскликнула Эппл, хватая Мэдди за руку. — Но что ты собираешься сделать?

— Мы попадем туда быстрее, если прыгнем! — сказала Мэдди.

— Эй, но Кафетерий четырьмя этажами ниже, — заметила Рэйвен.

— Я знаю, — согласилась Мэдди. — Поэтому и говорю, что ногами по лестницам будет слишком долго.

— Значит, ты передвигалась прыжками от самого своего окна, я правильно поняла? — спросила Рэйвен.

— Точно, — просияв, подтвердила Мэдди. — Правда, не видела толком, куда целюсь, потому и расколотила это кресло.

— Мне жаль, — начала Рэйвен, — но поскольку я знаю, что ты способна совершать невозможные вещи, если не знаешь о том, что они невозможны, то должна сообщить тебе: прыжки такого рода невозможны. Совершенно точно — невозможны. Если мы с Эппл попробуем присоединиться к тебе, то разобьемся вдребезги, как кресло.

— Жабьи прыжки, — сказала Мэдди. — В последнее время я увлекалась ими. Прикольно.

 

В животе Эппл громко заурчало.

— А-а-а-а! — завопила Мэдди, отскакивая в сторону от Эппл.

— Это от голода, — рассмеялась Эппл.

— Знаю! Потому я и вскрикнула: разве можно так издеваться над своим желудком? Заставлять его выть от голода? Или ты решила, будто я подумала, что у тебя в животе монстр спрятался? Не говори глупостей! — Мэдди повернулась к Рэйвен и громким шепотом спросила: — У нее есть монстр в животе?

— Нет, — рассмеялась Рэйвен.

— В таком случае давай вместе поможем нашей бедной, умирающей от голода Эппл! -воскликнула Мэдди, хватая обеих подруг за руки.

Все втроем девушки высыпались за дверь и покатились вниз по лестнице. Солнечный свет падал сквозь окна, ложился на каменные стены густыми желтыми, похожими на свежее масло пятнами. Казалось, все было прекрасно, однако Эппл постоянно испытывала страх. С ней что-то было не так, но что

именно?

Когда девушки подошли к Кафетерию, его дверь с грохотом растворилась и навстречу выскочил один из «Весельчаков» — музыкантов оркестра Спэрроу Гуда. Волосы его были густо заляпаны овсяной кашей.

— Новый способ ухода за волосами, Такер? — спросила Мэдди, но юноша только неразборчиво буркнул что-то в ответ и пронесся мимо.

— Хм… Как вы думаете, что бы это могло означать? — спросила Эппл.

— Это на самом деле может оказаться новым способом ухода за волосами, — сказала Рэйвен. — Такер очень боится, что станет таким же, как его отец, — лысым, словно коленка.

Они вошли в Кафетерий и увидели, что таким же образом ухаживают за своими волосами и остальные «Весельчаки».

 

Зал Кафетерия разделился на две половины, и напряжение между ними висело в воздухе, словно ведьмин туман. На одной стороне собрались наследники — друзья Эппл и все остальные, кто хотел сохранить предначертанную им судьбу. По другую сторону собрались отступники — друзья Рэйвен и те, кому хотелось заново переписать свою судьбу, создать собственную историю жизни, без оглядки на то, кем были их родители. Весь пол был густо заляпан овсяной кашей.

Эппл немедленно вмешалась.

— Что здесь происходит? — спросила она, и в ответ с обеих сторон сразу же послышались крики.

— Не все сразу, пожалуйста, — сказала Эппл. — Кедра?

Кедра Вуд стояла посередине между спорщиками, держа в руках поднос, на котором была тарелка с салатом из зеленых листьев и жареными желудями. Курчавые темные волосы и вышитый джемпер Кедры оставались чистенькими от каши, но ее вырезанное из дерева лицо смялось так, будто она собирается заплакать.

— Я не знаю, что мне делать, — сказала Кедра. — Сесть, как обычно, со своими прежними друзьями или перейти на сторону тех, кто хочет того же, что и я? Конечно, я не принцесса, но хочу следовать своей судьбе, которая в конце концов превратит меня в настоящую девушку. Но, с другой стороны, мне хочется, чтобы каждый мог сам выбирать себе судьбу, если ему не нравится та судьба, которая его ожидает… Одним словом, я не знаю, как мне быть!

— Брайер, что случилось? — спросила Эппл.

Брайер Бьюти осторожно высунула голову из-за блюда с заварным кремом, за которым пряталась, как за щитом. На волнистых каштановых волосах и розовом мини-платьице Брайер тоже не было следов овсянки.

 

— Они начали швыряться в нас едой, — сказала она. — Ну а мы им ответили. Вообще, это было круто!

— Это они первыми стали кидаться едой, — подал с противоположной стороны свой голос Спэрроу Гуд. С полей мягкой зеленой шляпы на висевший за спиной Спэрроу колчан со стрелами капала овсянка.

— Лжец! — взвизгнула Дачес Сван, и ее всегда бледное лицо покраснело. Белые перья на шляпке Дачес и ее гофрированная, похожая на бальную пачку юбочка взъерошились, словно та была сердита так же, как и ее хозяйка. В одной руке Брайер держала большую связку бананов, в другой, отведенной назад, — один оторванный от этой связки банан, который она была готова швырнуть в сторону неприятеля.

— Спокойнее, Дачес, — сказала Рэйвен, подходя и становясь рядом с Эппл. Увидев Рэйвен, в толпе наследников недовольно загудели.

— Ты испортила нам весь День Наследия, — сказал Дэринг Чарминг. Он стоял, задрав одну ногу на скамейку. Золотистые волосы Дэринга блестели в утренних лучах солнца, ослепительным был и его белоснежный, без единого пятнышка жакет.

— Не говоря уж о танцах в честь нашего Дня Наследия! — добавила Брайер. — Они были похожи скорее на похороны, чем на дискотеку. А я столько сил угробила, чтобы подготовить этот бал!

— Ты сделала то, что взбрело тебе в голову, не подумав о других, верно, Рэйвен Квин? — спросил Дэринг.

— Это было неправильно, — сказала Блонди Локс, сутуля плечи. К ее знаменитым золотистым локонам прилип кусок каши. — Совершенно неправильно.

— А я… Мне подумалось, что Рэйвен очень храбро поступила, — сказала Кедра, медленно делая шажок в сторону стола, за которым сидели отступники.