Трейси Хогг и Мелинда Блау «Чего хочет ваш малыш»

Притормозите!

Когда родители призывают меня к беспокойному или плачущему ребенку, я знаю: мама и папа сходят с ума от тревоги и ждут, чтобы я немедленно что‑то предприняла. Как же они удивляются, когда я говорю им: «Стоп! Для начала попробуем узнать, что он пытается сказать нам!» Первое, что я делаю, — немного отступаю и изучаю движения малыша: как он машет ручками и ножками, как заворачивает и высовывает крошечный язычок, как выгибается. Каждое движение что‑то значит. Я внимательно прислушиваюсь к плачу ребенка и другим звукам, которые он издает. Высота, сила, частота плача — все это элементы младенческого языка.

Мой второй шаг — прочувствовать обстановку, в которой живет ребенок. Я стараюсь представить себе, каково быть этим младенцем. Я обращаю внимание не только на то, как он выглядит, как двигается и какие издает звуки, но и изучаю комнату: как выглядит она, какая в ней температура, какие звуки раздаются в доме. Я присматриваюсь к маме и папе — они взвинчены, измотаны, обозлены? — и слушаю, что они говорят. Иногда задаю вопросы, например:

— Когда вы в последний раз кормили его?

— Обычно вы укачиваете его, чтобы он заснул?

— Он часто подтягивает ножки к груди, вот как сейчас?

Дальше я выжидаю. Вы ведь не станете вмешиваться в разговор взрослых людей, если не знаете наверняка, о чем они говорят? Вы постоите минутку рядом и постараетесь понять, уместно ли вообще ваше вмешательство. Но в отношении младенцев взрослым свойственно вести себя совершенно иначе: они очертя голову кидаются что‑то делать. Ворковать, убаюкивать, менять подгузник, щекотать, уговаривать, трясти. При этом они говорят слишком громко или слишком быстро. Им кажется, что они откликаются на призывы младенца, но на самом деле — ничего подобного, они просто-напросто идут напролом. И если взрослые, как нередко случается, реагируют не на сигналы ребенка, а на собственный дискомфорт, то, сами о том не подозревая, делают еще хуже, доставляя малышу еще больше неприятных переживаний.

С годами я усвоила, как полезно подождать и подумать, прежде чем действовать. Отойти на шаг, помедлить — теперь это моя естественная реакция. Но я понимаю, как это может быть трудно для новоиспеченных мамы и папы, ведь они еще не привыкли к детскому плачу и суетятся вокруг своей крохи, потому что боятся не справиться, оказаться плохими родителями. Чтобы помочь им и другим взрослым, ухаживающим за младенцами, я придумала еще одну аббревиатуру: СПОК — от слова «спокойно!» Это призыв не торопиться и не нервничать, а каждая буква аббревиатуры подсказывает вам, что делать.

 

СПОКойно!

Если ваша малышка нервничает или плачет, следуйте этой простой методике. Чтобы выполнить все шаги, вам потребуется лишь несколько секунд.

Стоп! Помните, что крик и плач — это язык вашей малышки.

Прислушайтесь. Что означает именно такой плач?

Осмотрите. Что делает ваша малышка? Что еще происходит?

Как поступить? Основываясь на том, что вы услышали и увидели, определите потребность малышки и отреагируйте соответственно.

 

Стоп! Отойдите и возьмите небольшую паузу. Не надо кидаться к ребенку и хватать его на руки, едва он начал плакать. Три раза глубоко вздохните, чтобы обрести равновесие и стать более восприимчивым. Это также поможет вам отрешиться от голосов других людей и их советов, которые нередко мешают
вам поступать разумно.

 

Прислушайтесь. Плач — язык вашего ребенка. Секунда промедления вовсе не означает, что вы бросили плачущего ребенка на произвол судьбы. Вы взяли короткий тайм-аут, для того чтобы услышать и понять, что он пытается сказать вам.

 

Осмотрите. Что сообщает вам язык его тела? Что происходит вокруг? Что происходило непосредственно перед тем, как ребенок «заговорил» с вами?

 

Как поступить? Если теперь вы объедините все, что узнали, слушая его и наблюдая за ним, а также знание того, на каком этапе ПАСС-режима находится сейчас ваш ребенок, то сможете понять, что он пытался до вас донести.

Почему «Стоп»?

Когда ребенок плачет, ваша естественная реакция — броситься на помощь. Вы уверены, что малыш страдает. Хуже того, многим кажется, что если младенец плачет, это плохо.
«С» в СПОКойно призывает вас подавить эти чувства и, вместо того чтобы сразу реагировать, остановиться и подождать с действиями. Позвольте объяснить, почему это важно.

 

1. Вашей крохе нужна возможность выработать собственный «голос». Все родители хотят, чтобы дети научились самовыражению, т. е. могли доходчиво рассказать о своих потребностях и поделиться чувствами. К сожалению, многие мамы и папы начинают учить ребенка этому важнейшему навыку не раньше, чем начнется формирование его вербального языка. Но основы самовыражения закладываются еще в младенчестве, когда ребенок делает самые первые шаги в «общении» с нами при помощи лепета и плача.

А теперь представьте, что происходит, если мама в ответ на каждый всхлип тут же прикладывает свою малютку к груди или сует ей пустышку. Она не только лишает ребенка права голоса — фактически затыкает ей рот (поэтому у нас в Британии пустышки называют «затычками»), — но и неосознанно приучает ее не просить о помощи. Ведь каждый плач — это просьба вашего ребенка, пытающегося сказать: «Мне нужно то‑то и то‑то». И знаете, я что‑то сомневаюсь, что вы заткнете носком рот своему партнеру, если он пожалуется на усталость! Но, в сущности, мы именно так обходимся с ребенком, если суем ему что‑то в рот, вместо того чтобы немного подождать и послушать, о чем он нас просит.

Немедленно кидаясь на выручку, мама или папа учат кроху
не выражать себя. Родители должны научиться останавливаться, чтобы расслышать каждый вид плача и отличать один от другого. Иначе разные виды плача — а как показали многочисленные исследования, у новорожденного они действительно разные, — постепенно становятся неотличимыми. Иными словами, если на плач ребенка вообще не реагируют или если на любой плач он получает один и тот же «ответ» — скажем, пищу, — младенец привыкает: неважно, как плакать, результат всегда одинаковый. Со временем кроха сдается и начинает плакать всегда одинаково.

 

2. Вы должны помочь ребенку научиться успокаиваться самостоятельно. Все мы знаем, как важно уметь обрести внутреннее равновесие во взрослой жизни. Если мы чувствуем себя подавленными, то принимаем ванну, идем на сеанс массажа, берем хорошую книгу или выходим проветриться. У каждого свой способ успокоиться и расслабиться, но знать, что помогает нам прийти в себя или заснуть, очень важно. Мы наблюдаем, как эта способность проявляется у детей в разном возрасте. Трехлетка, если сыт по горло этой жизнью со всеми ее проблемами, сосет палец или прижимает к себе любимого плюшевого зверя. Подросток, скорее всего, запрется в комнате и будет слушать музыку.

А младенцы? Разумеется, они не могут пойти погулять или уткнуться в телевизор, но определенные возможности нервной саморегуляции у них есть — это плач и сосательный рефлекс. Наше дело — помочь им научиться ими пользоваться. Новорожденные до трех месяцев не всегда умеют найти собственные пальчики, но уж плакать‑то они могут! Помимо всего прочего, крик и плач — это способ отгородиться от внешних раздражителей. Именно поэтому младенцы плачут, если устали.
Честно говоря, взрослые тоже так делают. Разве вам незнакомо это чувство: «Сил нет терпеть, сейчас закричу»? Бывают ситуации, когда только и остается, что зажмуриться, заткнуть уши, открыть рот и заорать, блокируя все, что пытается пробиться к вам извне.

Я никоим образом не призываю оставлять младенцев рыдать, пока они не заснут, — ничего подобного! По-моему, это жестоко. Но мы можем принять их «усталый» плач как сигнал: затемнить спальню, избавить их от яркого света и лишних звуков. Более того, бывает, младенец похнычет несколько секунд — я называю такой плач «фантомным» (см. главу 6) — и снова засыпает. Очевидно, он сам себя успокоил! Если же мы будем всякий раз к нему подбегать, то постепенно лишим его этой способности.

 

3. Вам нужно выучить язык своего ребенка. Действуя СПОКойно, вы скорее изучите своего ребенка и научитесь понимать, что ему нужно. Остановитесь, подождите, чтобы понять, как именно плачет малышка и что выражают движения ее тела, и вы сумеете сделать то, что ей действительно нужно, а это необязательно прикладывание ее к груди или укачивание.

Хочу еще раз подчеркнуть: выждать несколько секунд, чтобы проделать эту мысленную работу, — совсем не то же самое, что бросить крошку рыдать в одиночестве. Вы всего лишь тратите немножечко времени на то, чтобы изучить ее язык. Да, вы удовлетворяете ее потребности, и нет — вы не заставляете ребенка страдать. Наоборот, благодаря этому приему вы так хорошо научитесь понимать своего новорожденного, что сможете устранять причины его расстройства в самом начале.
В общем, приучите себя брать крохотный тайм-аут, чтобы послушать, понаблюдать и тщательно проанализировать поведение ребенка, и станете более уверенным в себе, умелым и эффективным родителем (см. также врез «Чем полезно взаимопонимание»).

 

Чем полезно взаимопонимание

Профессор психиатрии и специалист по человеческому поведению Барри Лестер из Центра раннего развития при Университете Брауна изучает младенческий плач более 20 лет. Он не только классифицировал виды плача, но и провел исследования, в ходе которых предлагал матерям определить характер плача их месячного ребенка. Если выбор матери совпадал с выбором исследователя, участнице эксперимента засчитывался балл. Младенцы, чьи матери набрали больше баллов, в возрасте 18 месяцев имели более высокое умственное развитие и знали в 2,5 раза больше слов, чем их сверстники, матери которых чаще ошибались при тестировании.

 

Как научиться слушать:
практическое пособие

Чтобы научиться отличать один плач ребенка от другого, нужен некоторый опыт. Но помните, что «П» в аббревиатуре СПОК — «Прислушайтесь» — требует обращать внимание и на ситуацию в целом, чтобы опознать значимые сигналы. Для примера предположим, что вы не применяете метод ПАСС. Имейте в виду это допущение, читая советы о том, как научиться внимательно слушать.

 

Учитывайте время суток. В какой момент в течение дня ваша малышка начинает беспокоиться или плакать? Она только что поела? Она играла? Спала? Возможно, у нее мокрый или грязный подгузник? Или она перегружена впечатлениями? Припомните, что предшествовало плачу только что или даже вчера. Не было ли у вашей крошки какого‑то нового опыта: например, она впервые перевернулась сама или начала ползать? (Иногда в момент ускоренного роста или при любом другом рывке в развитии у ребенка наблюдаются изменения аппетита, сна или настроения.)

 

Обратите внимание на ситуацию. Что еще произошло в доме? Залаяла собака? Кто‑то включил пылесос или другой шумный прибор? За окном раздался громкий звук? Все это может встревожить или испугать малыша. Может, кто‑то готовил и с кухни доносились слишком резкие запахи? Или что‑то еще повлияло на обоняние ребенка: например, вы воспользовались освежителем воздуха либо аэрозолем? Младенцы очень чувствительны к запахам. Обратите внимание и на температуру в комнате. Нет ли сквозняка? Не исключено,
что ребенок слишком легко или, наоборот, тепло одет. Если вы с ним находились вне дома дольше обычного, вспомните, не могли ли на него подействовать незнакомые образы, звуки, запахи или посторонние люди.

 

Обратите внимание на собственное поведение. Младенцы впитывают эмоции взрослых, особенно мамы. Если вы сегодня нервничаете, очень устали или рассержены, это может повлиять на малыша. Может быть, вас расстроил телефонный разговор или вы с кем‑то повздорили. Если после этого вы займетесь младенцем, он почти наверняка почувствует, что ваше настрое­ние изменилось.

Помните и о том, что при плаче малыша большинство из нас не способны сохранять объективность. Примерно то же самое происходит, когда мы видим выбитого из колеи взрослого: мы приписываем ему чувства, которые сами испытывали бы в аналогичной ситуации. Один при взгляде на фотографию женщины, положившей ладонь на живот, воскликнет: «Бедняжка, у нее гастрит!», — а другому то же самое фото навеет совсем иные мысли: «Она беременна. Наверное, только что узнала». Это называется проекцией, и при детском плаче с нами происходит то же самое. Нам кажется, мы знаем, что чувствует малыш, и, если у нас возникают негативные ассоциации, мы можем растеряться, не зная, что предпринять. А младенец моментально ощущает нашу неуверенность, как и злость. Одна мама поняла, что на взводе, когда заметила, что «раскачивает кроватку дочки чересчур энергично».

Будьте реалистами. Если вы не всегда знаете, что делать, это нормально. Растеряться — нормально. И разозлиться — тоже. Дурные предчувствия, отрицательные эмоции — все это лишь свидетельства того, что вы нормальные родители. Ненормально проецировать на ребенка собственную угнетенность или гнев. Я не устаю повторять мамам: «Ни один младенец еще не умер от плача. Даже если в результате ваш ребенок поплачет несколько
лишних секунд, выйдите из комнаты и потратьте эти секунды на то, чтобы прежде всего успокоиться самой».

 

Совет. Чтобы успокоить ребенка, вы должны сами быть спокойны. Сделайте три глубоких вдоха. Разберитесь в своих эмоциях, попытайтесь понять, что их вызвало, а главное, подождите, чтобы ваше раздражение или гнев прошли.

Плачущий ребенок = плохая мать? Что за глупая арифметика!

Дженис, 31‑летняя преподавательница школы медсестер в Лос-Анджелесе, с которой я работала, чертовски долго осваивала СПОК, потому что никак не могла продвинуться дальше первой буквы. Стоило малышу Эрику пискнуть, Дженис кидалась спасать его. Обычно она пыталась накормить сына или давала пустышку. Я снова и снова твердила: «Подождите минутку, попробуйте понять, что он вам говорит». Но она словно не могла заставить себя остановиться. Наконец однажды Дженис сама осознала проблему и рассказала о ней: «Когда Эрику было две недели, я разговаривала с мамой, которая к тому времени уже вернулась в Чикаго. Она приезжала поглядеть на него, как только он родился, вместе с папой и моей сестрой, но они уехали сразу после обряда обрезания. И вот проходит несколько дней, мы с мамой говорим по телефону, и до мамы доносится плач Эрика. “Да что с ним творится?” — спросила она. Так, знаете, свысока. Что, мол, я с ним вытворяю?»

Несмотря на большой опыт ухода за чужими младенцами, Дженис сомневалась, что способна стать хорошей матерью для своего ребенка, а завуалированное обвинение со стороны собственной матери стало последней каплей. Этот телефонный разговор убедил Дженис, что она делает что‑то не так. Тем более что под конец знаменательного разговора ее мать присыпала свежую рану солью: «Ты, когда была младенцем, вообще не плакала! Я была прекрасной матерью!»

Вот он, корень зла — одно из самых ужасных и разрушительных заблуждений: Плачущий ребенок = плохой родитель. Этот посыл врезался в сознание Дженис. Стоит ли удивляться, что она пыталась спасать Эрика? В довершение ко всему у сестры Дженис родился ребенок-«ангел», в принципе почти никогда не плачущий. А Эрик — ребенок-«мимоза» — гораздо более чувствительный. Любой избыточный раздражитель нарушал его хрупкое душевное равновесие. Но Дженис, ослеп­ленная тревогой, не могла здраво воспринимать ситуацию.

Когда мы все это обговорили, отношение Дженис к происходящему начало меняться. Прежде всего она вспомнила, что, когда они с сестрой были маленькими, при них круглосуточно находилась няня. То ли время притупило мамину память, то ли прислуга моментально уносила заплакавшего младенца подальше от хозяйки… Как бы то ни было, факт остается фактом: все дети плачут, а если не плачут, это ненормально. Честно говоря, немного поплакать даже полезно для младенцев: содержащийся в слезах антисептик защищает их от глазных инфекций. А плач Эрика говорил о том, что он просто устал добиваться, чтобы его поняли.

Разумеется, когда Эрик издавал вопль, Дженис было совсем непросто заглушить в себе обвиняющий голос: «Плохая мать! Ты плохая мать!» Но поняв причину своей тревоги, она стала учиться действовать осмысленно, а не пытаться немедленно заставить сынишку замолчать. Самоанализ помог ей отделить реальные потребности сына от водоворота эмоций, которые захлестывали ее саму. А еще это помогло ей лучше понять, что он за человек — нежный, чувствительный мальчик, совсем не похожий на маленького «ангела» ее сестры, но столь же замечательный и любимый, настоящий дар судьбы.

Дженис посещала и группу, которую я веду, где мамы новорожденных делятся своими историями и опытом. Это тоже помогло ей — она поняла, что не одинока. Я часто встречаю родителей, которым поначалу трудно уСПОКоиться, — методика не дается им, поскольку они не могут преодолеть первую букву, не могут сказать себе «Стоп!». А если даже заставляют себя остановиться, то переполняющие их эмоции мешают им слушать и наблюдать.

 

Плач, свидетельствующий о неблагополучии

Плач здорового ребенка — это нормально и полезно. Но есть случаи, когда надо вызвать врача.

Обычно спокойный ребенок плачет два часа или более.

Непривычно интенсивный плач сопровождается:

жаром;

рвотой;

поносом;

судорогами;

слабостью, вялостью;

бледностью или синюшностью кожи;

непонятными синяками или высыпа­ниями.

Ваш ребенок никогда не плачет, или его плач чрезвычайно слаб и напоминает скорее писк котенка, чем крик ребенка.