Ирина Трофимова: «Я могла даже к задаче по математике сочинить сопутствующую историю на несколько страниц»

У нас в гостях – Ирина Трофимова, переводчик с голландского языка, что уже само по себе для России является экзотикой. Однако Ирина – еще и очень интересный писатель. Её книга «Город», посвященная Амстердаму, вышла некоторое время назад в издательстве «Захаров». О «Городе» и самом Амстердаме, о переводах, чтении и любимых книгах «Новости литературы» и беседуют с Ириной Трофимовой.

* * *

Ирина Трофимова

— Давайте вспомним детские годы писательницы Ирины Трофимовой. Вы писали в школе какие-то особые сочинения, которые хвалили учителя? Или, наоборот, были для них «белой вороной»?

— Да, я писала в школе сочинения, причем не только за себя, но и за одноклассников. Мне всегда это очень нравилось. Я могла даже к задаче по математике сочинить сопутствующую историю на несколько страниц. Учителям математики это нравилось не всегда, потому что отношения с цифрами у меня складывались значительно хуже, чем с буквами. А вот учителя по литературе были довольны.

— Как вы читали в детстве? Были «запойным» книгочеем, из тех, что читают с фонариком под одеялом – или относились к книгам спокойнее?

— Абсолютно «запойным». Таким остаюсь и сейчас. Я очень люблю книги.

— У нас есть рубрика «Лучшие книги для детей», мы в ней напоминаем читателям о шедеврах детской литературы. Поделитесь вашей любимой книгой из детства – что бы вы сейчас навскидку посоветовали почитать ребенку-дошкольнику? А что – ребенку постарше?

— Я очень много читала в детстве. И все подряд. Книги, журналы, газетные подшивки, письма моих бабушек, которые мои мудрые родители бережно хранили в шкатулках.

Шедевры литературы, наверное, известны всем. «Чипполино» Джанни Родари , «Карандаш и Самоделкин» Дружкова и Постникова, Туве Янссен и «Мумии-тролли», «Волшебник изумрудного города», «Карлсон» (в переводе Лунгиной) и все остальные прекрасные книги Астрид Линдгрен. Успенского, конечно же. Сейчас все эти книги тоже читают. Для малышей сейчас я бы, конечно, посоветовала Анни М.Г.Шмидт «Сашу и Машу», ее же «Плюка из Петтефлета». Эти книжки раньше у нас не издавались, а в Европе на них выросло не одно поколение.

— Вы – переводчик с языка, который знает довольно-таки небольшое число людей. Как вышло, что вы стали специалистом по голландскому? Почему не по немецкому или английскому? Как судьба привела вас к этому?

— Судьба не приводила, привел декан переводческого факультета в лингвистическом университете. Так нас распределили по языкам. Мне достался голландский. Случайность. Но случайность счастливая.

— Издательство «Захаров» выпустило ваш роман «Город». Вот отрывок из него: «В этом городе жили самые честные люди. Честные перед собой. Мужчины, которые при всей своей силе и власти не боятся быть слабыми, искренне плакать, готовить еду и повсюду таскать подмышкой своих младенцев. Женщины, которые не боятся быть сильными и не пытаются изображать из себя неумех и недотрог во имя поддержания чужой мужественности. Дети, которые до пяти лет могут ходить с пустышкой, но с двенадцати уже зарабатывают собственные деньги, а с шестнадцати уходят в самостоятельную жизнь. Старики, к которым никто не изображает безумную любовь, про себя осыпая проклятьями. Они живут в настоящих райских местах, детских садах для престарелых, где их все время навещают дети, внуки и правнуки и искренне любят. Здесь все такие, как есть». Это описание – оно соответствует авторским представлениям, или это то, как представляет себе идеальный социум героиня романа?

— Книга «Город» — моя третья книга. И в отличие от первых двух, в ней нет ни одного придуманного слова, она очень правдивая и очень личная. Мне часто задавали вопросы о том, насколько сложно было решиться на такую исповедь, но по-другому я поступить не могла, потому что иначе эта история не дала бы мне спокойно жить. Так что, и это описание – не представление, а на самом деле – описание настоящей голландской жизни.

— Вообще, о Голландии существует множество стереотипов. Как, наверное, и о любой стране. Италия – вино, спагетти, песни, Франция – вино, амуры, духи, Россия – водка, медведи, балалайка, Голландия – кафе-шопы, гей-парады, тюльпаны. О России каждый читатель сам может наговорить целое интервью, про Францию с Италией пусть расскажут другие, а вы скажите нам о Нидерландах – как описали бы вы в двух словах дух и ментальность этой страны? То, что путеводители и мемы в Интернете не отражают?

— В двух словах не получится. Прочитайте книжку «Город». Она совсем маленькая, но там я рассказала про Голландию так, как не написано в путеводителях. А если все-таки в двух словах, то для меня Голландия – большая любовь. Во всех смыслах.

— Недавно литературный мир отмечал день рождения Энн Бронте – младшей из трех сестер Бронте и автора скандального по тем временам романа «Незнакомка из Уайлдфелл-Холла». Не секрет, что в те времена работающая женщина – какова и героиня «Незнакомки…» – была фактически преступницей, поскольку все доходы считались собственностью супруга или отца. Что, по-вашему, произошло в Европе, что так кардинально изменило её с начала XIX века? Что дало этот толчок?

— Я думаю, что все, кто учился в школе и занимался историей, знают, что именно происходило в Европе в то время. И на эту тему есть множество прекрасных книг. Давайте адресуем наших читателей к ним.

— Кстати, о «Незнакомке из Уайлдфелл-Холла». Как известно, старшая из сестер, Шарлотта Бронте, запретила книгу после смерти Энн к публикации. Как вы думаете, это было сделано из писательской ревности к более резкому и ироничному автору? Или чтобы защитить доброе имя сестры от нападок?

— Нам, наверное, сейчас сложно судить о том, что именно заставило Шарлотту принять такое решение. Предположений можно строить очень много. И даже написать на эту тему книгу (какой прекрасный сюжет мы сейчас подарим начинающим писателям!) Я думаю, что у Шарлотты наверняка был веский повод.

— Что значит быть женщиной-писателем сегодня? Вернее – это что-то значит ещё? Или разница «пишущий мужчина» и «пишущая женщина» давно стерта и забыта?

— Для меня быть женщиной-писателем и женщиной-переводчиком – огромное счастье и удовольствие. Я занимаюсь любимым делом. Думаю, что мое отношение к книгам вряд ли изменилось бы, если бы я вдруг стала мужчиной.

Разница между «пишущим мужчиной» и «пишущей женщиной», разумеется, есть. Как есть и разница между любыми пишущими людьми, не важно, женщины это или мужчины. Все авторы – разные. И это прекрасно.

— Давайте поговорим о чтении как процессе. Вам нравится читать с электронных носителей, или вы предпочитаете бумагу?

— Нет, я не читаю с электронных носителей. Для меня книга – это живое существо, мне нравится ее чувствовать. Электронный носитель лишает нас тактильного ощущения от холодной обложки, от шершавых страниц, электронная книжка не пахнет. А у каждой бумажной – непременно свой запах. Зачем лишать себя таких приятных чувств и эмоций?

— Недавно с нами беседовал писатель Александр Архангельский, так вот он сказал, что, по его мнению, бумажные книги пребудут всегда, но превратятся в предмет роскоши, а тексты на электронных носителях станут утилитарными, для ежедневного пользования. Вы согласны с таким мнением?

— Вы знаете, хорошая книга – это всегда роскошь. Смотря, какой смысл мы вкладываем в это слово. Сколько это стоит? Или как это ценится?

Мне не хотелось бы, чтобы бумажная книга стала недоступной. Гаджетами мы уже окружены со всех сторон, а провести несколько часов с живой бумажной книгой – уникальное удовольствие.

— Традиционный финальный вопрос «Новостей литературы» — что вы сейчас читаете или прочли совсем недавно? Что можете рассказать об этой книге?

— Спасибо за вопрос. Я сейчас работаю над своей новой книгой и запрещаю себе много читать. Иначе мой издатель ни за что не получит рукопись вовремя.

Но из того, что мне понравилось в последнее время…

Я очень много читаю по-голландски. К сожалению, на русский язык пока не переведен Арнон Грюнберг, есть только пара его книг, но перевод был через английский язык, и не совсем удачный. А автор, безусловно, заслуживает внимания.

Очень советую «Свата из Перигора» Джулии Стюарт, чудесная легкая книга и прекрасная работа переводчика Александра Рахуба – редкий сейчас случай мастерского владения русским языком.

А вообще, моя настольная книга – это «Письма Пушкина к жене».