Григорий Горин. Избранное. Эксмо, 2010

Чего тут только нет! Рассказы, монологи, киноповести, пьесы, иронические мемуары (о Захарове, Янковском, Гафте, Ширвиндте и Державине, Рязанове и Хазанове…) и воспоминания о самом ироническом мемуаристе (все упоминавшиеся выше и Абдулов, Чурикова, Караченцов…) Есть даже то, чего не может быть — опубликованное «Из неопубликованного». Одним словом, книга-дом, в которой нашлось место и формуле любви к людям, и поистине королевским играм с временами и нравами, и поминальной молитве… Как написали где-то в интернете – «если в библиотеке нет Горина — брать обязательно». Можно, пожалуй, и развить тему. Если Горин в библиотеке есть — подарите друзьям, а себе срочно берите этого. Это не реклама. Смешно рекламировать человека, написавшего «Тиля» и «Шута Балакирева».

В одном бородатом анекдоте человечество, не помню, по какому случаю, вдруг решительно вспомнило о слонах. И тогда американцы издали небольшую книжку «Всё о слонах», зато в Индии вышел толстенный многотомник под названием «Кое-что о слонах». Я это к тому, что весь Горин в этом томе или «кое-что» — не так уж важно. Главное — Горин. Тот самый. «Гриша Офштейн Решил Изменить Национальность» — по авторской саморасшифровке. Писатель-сатирик, сценарист, драматург. Из врачей, как часто в нашей словесности бывало. Из журнала «Юность» (Галка Галкина), из «Клуба 12 стульев» «Литературки», из «Вокруг смеха» (вот и «Почему повязка на ноге?» открывает это «Избранное»), из «Белого попугая», из «Ленкома», из кино, из книг… Из тех лет — серо-советских, горячечно перестроечных, уплывающих из-под ног девяностых, — которые он раскрашивал, остужал, наделял точкой опоры, пока время не щёлкнуло нулевыми – во всём для него, и во многом для нас. «А говорят, юмор — полезен… Продлевает жизнь». «Не всем! Тому, кто смеётся, — продлевает; тому, кто острит, — укорачивает…»

Смерть художника в России – повод для поспешного зачисления в почетные святые, гораздо больший, чем его жизнь. Этот шторм любви, от которого, правда, все равно никуда не деться, мягко говоря, всегда заставляет вспоминать о морской болезни. Поэтому не хочется писать: Григорий Горин, кроме того, что известен нам как соавтор замечательных телефильмов и спектаклей Марка Захарова, и как исполнитель своих произведений в программе «Вокруг смеха», еще и большой недооцененный писатель. Да, тексты Горина, конечно же, не просто полуфабрикат для экрана и сцены. Но в тоже время не стоит фанатично представлять себе эти тексты только на бумаге, как нечистую силу изгоняя зрительные образы вместе с ними возникающие. Есть, есть такая литература, смысл которой в том, чтобы вылезти из полена и проткнуть носом холст с нарисованным на нём очагом. Таков её род, такого она племени. Таковы горинские пьесы и сценарии. Звучные, осязаемые. Складывающие пространство и время в бумажный самолетик. Размещающие Эфес, Дублин и Верону у нас под носом. Делающие из истории театральное представление с участием Герострата, Тиля, Свифта, Петра I, Мюнхгаузена… «Серьезное лицо – ещё не признак ума, господа. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением. Вы улыбайтесь, господа, улыбайтесь!»

Павел Тимошинов